в комнатном санузле.

И решил мой знакомый построить себе эту незамысловатую будочку, даром более 10 лет гадит в доме с женой и сыном.

Я ему давно говорил:

— Юрик, построй туалет на улице, ну к тебе же гости приходят, да и самому летом-то приятней там справлять свои неотложные нужды.

Прихожу недавно в гости к Юрику, смотрю, он старый колодец разобрал и пытается что-то там городить.

— Туалет буду делать, — заявляет мне Юрик.

Вот здесь позвольте мне небольшое лирическое отступление.

Я в 80 году родился, а отец мой в 50; но даже он не помнит, как эти колодцы строились. Да Вы и сами представьте: цилиндр диаметром 3 метра, именно цилиндр, а не конус, выложенный по кругу камнем на всю глубину без всякого раствора, и глубиной не менее 30 метров и вода оттуда никакими бытовыми насосами не откачивается.

Я Юрику говорю: да у тебя через 10 метров, ниже по склону, скважина, мною, кстати, пробурена, и у тебя всё дерьмо подземная река, по закону сообщающихся сосудов, вынесет в твою бурку, забьёт насос и, даже, возможно, испортит тебе всю поливальную систему.

Херня – говорит Юрик – я же воду оттуда не пью, а растениям оно и полезнее.

Ну, как говорится, Хозяин – Баран, тут не поспоришь.

Немного о Юрике: профессиональный охранник тридцати пяти лет (правильно, нах[рен]а работать, если свои небольшие деньги можно заработать, нихера не делая). На вопрос: а кто у нас премьер-министр? отвечает: а оно мне надо, мне он к зарплате денег не добавляет. Недавно делали ставки на Евро-2012, так этот чудик вполне реально хотел поставить на Бразилию и долго возмущался, почему его ставку не принимают, пока мы угорали в сторонке.

Прихожу к нему через несколько дней, смотрю – готово архитектурное сооружение.

Материалом для сооружения объекта послужили поддоны из-под стройматериалов с толщиной доски 2 сантиметра. Всё бы ничего, но наш герой и пол сделал из этих досок… так как поддонов было мало, размером эта будочка получилось побольше собачей конуры, но явно меньше необходимого. Чтобы доски не портились, Юрик покрыл их отработанным машинным маслом (зачем деньги на краску тратить – был его аргумент). Дырку в полу, из-за небольших размеров строения, пришлось пропилить ну очень близко к двери. А саму дверь наш архитектор расположил в направлении своего дома, а не в направлении обычно безлюдного огорода (чтобы пьяным, сразу после исполнения ритуала прямо домой идти). Я уж не говорю о том, что сесть там не на что.

Описание процесса. Пришлось проверить лично.

Пока туда зашёл и развернулся, всю одежду испачкал неотстирывающимся машинным маслом. Потом в позе орла, уперевшись головой в наполовину открытую дверь, (так как из-за маленьких размеров будочки и расположения "очка" закрыть дверь не представлялось возможным) я с ужасом наблюдал через щели в двухсантиметровых досках пола разверзшуюся прямо подо мной тридцатиметровую бездну…

Когда я, наконец, поднял глаза, то обнаружил перед собой окна кухни и сидящих там за столом гостей, которые подчёркнуто старательно не смотрели в сторону бессмертного строения вполне известного архитектора.

мы отбывали, бабушка закрывала за нами ворота, Юра с мокрыми глазами махал ей рукой, аж пока дом не скрывался за деревьями.

Но однажды система дала сбой.

Вечером в воскресенье мы, как всегда, уезжали домой, все вроде бы обычно: прощание у ворот, влажные глаза, махание рукой.

Вклинились на трассу в сонную очередь дачников, проехали километра три, и я вдруг понял, что забыл на даче права. Юра уже вовсю храпел в своем детском кресле.

Делать нечего, позвонил тёще, развернулся и стал возвращаться.

Улыбающаяся тёща открыла ворота, от скрипа Юра неожиданно проснулся, крутанул головой, оценил обстановку и с криком: "Бабушка! " помчался к ней в объятия.

Пообнимавшись, он вернулся к машине, взял свой рюкзачок и собираясь идти к дому, задумчиво сказал:

— Только приехали, а уже обратно хочется. Папа, а давай ездить на дачу не каждую неделю, а пореже?

— А что случилось?

— Бабушке не говори, а то расстроится, но если честно, то неделя пролетела быстро как муха и я, что-то, вообще не успел по бабушке соскучиться…

залезали на деревья, воевали с собаками. Пацаны класса подхватили идею, и половина тоже стали котами, а другая половина — псами. Так проще было делиться, чтобы играть в снежки или другие командные игры. Чтобы убедить всех в серьезности нашей затеи мы даже делали себе "кошачьи паспорта" — брали маленький блокнот, где на первой странице рисовали кошачью морду в виде портрета, записывали имя, породу и прочие данные, которые считали необходимыми и у кого на сколько хватало фантазий. У нас даже были кошачьи деньги — монетки разного номинала круглые и с ушами, изображавшие кошачью морду. Их мы отливали из свинца в формочки из глины. Свинца было завались — рядом с нашим домом была телефонная станция, на территории которой была свалка с обрывками телефонного кабеля в свинцовой оплетке.

Когда мы ходили толпой, а это было почти всегда, особым шиком считалось первым заметить красивого кота, указать на него пальцем и крикнуть "Это я! ", таким образом приближая себя к предмету своего поклонения. Сашка со своими кошачьими идеями пошел еще дальше — он стал ловить котов, которые ему нравились, и таскал их на руках, всячески выражая им свое восхищение. Попытка притащить кота домой не вызвала восторга его родителей и пресеклась сразу, так как первый же принесенный им кот разбил какую-то дорогую вазу и нассал на ковре в спальне брата.

Тогда Сашка, огорченный, но не сломленный, решил выразить свой кошачий фетишизм другим способом — он всячески приобщал котов к своим вещам. Засовывал их в свой портфель, надевал на них свою шапку и варежки, отдавал им свои бутерброды. Были и полеты котов в мешке от сменной обуви куда-нибудь на дерево — поклонение этим животным выражалось в самых разных формах.

Закончилось это неожиданно. Однажды, возвращаясь из школы, после очередного вопля "Это я! " мой друг рванул за каким-то красивым пушистым котом, который вылез через вентиляционное окно из подвала нашего дома погреться на солнышке. Надо сказать, что любовь была взаимной, но недолгой. Вместо того, чтобы убегать, кот сам побежал к Сашке, совершенно не противился, когда тот взял его на руки, и продолжал мурлыкать, отвечая на его поглаживания. Поняв, что это судьба, Сашка решил доверить коту самое дорогое, что у него было — ключи от квартиры, которые болтались у него на веревке на шее. С огромной помпезностью ключи были перевешаны на шею коту.

После такого щедрого подарка кот неожиданно взъебенел. То ли его в детстве душили, то ли всплыли еще какие-то неприятные воспоминания, но кот коварно преобразился. Сделав сальто, он вместе с ключами спрыгнул с Сашкиных колен и рванул в сторону подвального окошка, откуда вылез. Мы рванули наперерез. Надо сказать, что нас там было человек шесть пацанов. И пока Сашка гонялся за котом, чтобы снять с него свои ключи, мы блокировали ему путь в подвал, стоя у многочисленных вентиляционных окошек. Тем не менее, кот ориентировался на местности лучше нас. Он неожиданно юркнул в какую-то щель, про которую мы не знали, таким образом попав в родной подвал, о чем известил нас звоном ключей по бетону.

Мы грустно разошлись по домам обедать. Сашка без ключей пошел ко мне. Нашим рассказом про кота мы хорошо развеселили мою бабку. Налив нам по тарелке супа, она позвонила Сашкиной матери, которой пришлось уйти с работы в обед, чтобы застать жэковских сантехников. Они и открыли нам дверь в подвал. Кота там уже не было, но ключи одиноко лежали на пыльном полу под коллектором отопления.