Скрытые резервы мужского организма

Случился у нас как-то на работе аврал. Готовили к сдаче объект, сдать надо было к сроку, тютелька в тютельку, так что работали на износ, день и ночь, кто по сменам, кто сутками, а я просто неделями оттуда не вылазил.

По такой причине в подвале оборудовали несколько спальных мест. Чисто по-походному, раскладушки, матрасы, спальники, только чтобы упасть на пару часов, когда уже совсем невмоготу.

И была у нас в коллективе одна девочка, Настенька. Очень хорошая. Умница, исполнительная, доброжелательная, чудо а не девочка. И с таким знаете чистым незамутнённым сознанием, как у пятилетнего ребёнка. Будто не в Балашихе своей выросла, а на каком нибудь Элизиуме.

От этого мужики при ней даже матом старались не выражаться. Попадёт к примеру слесарь Иванов молотком по пальцу, так он сперва скажет: "Настенька, деточка, ну-ка прикрой ушки", а только потом уже озвучивает своё православное отношение к молотку, пальцу, правительству, господу богу и его маме.

И вот как-то вечер уже, поздно, смотрю — сидит наша Настенька за монитором, носом клюёт. Спрашиваю — Настя, деточка, ты чего домой не едешь? Она — Я Сашу жду, Саша за мной обещал заехать.

Саша это её жених, они через месяц что ли должны были расписаться. Любовь-морковь короче, все дела.

Ладно. Время тик-так, уж полночь близится, а Германа всё нет. Спрашиваю — ну и где твой Саша? Она — ой, он приболел. Короче, что-то там с этим Сашей случилось, то ли насморк, то ли ногу вывихнул. Она говорит — я сама доеду, одна.

А времена лютые были, метро вот-вот закроется, я говорю — куда доедешь? На чем ты сейчас в свою Балашиху доедешь? Давай-ка иди в подвал, и ложись спать. Утром метро откроется, и уедешь. А завтра отгул возьмёшь. Только, говорю, Михалыча не разбуди, он спросонок злой бывает. У нас там как раз Михалыч, слесарь, спал после суток.

Пошла она, только прилегла устроилась, телефон звонит. Кто может звонить девочке в такое время? Ясен пень, только любящий заботливый жених.

— Ой, ну что ты звонишь, я только задремала! — говорит ему Настя.

— Где-где, на работе конечно! Ну почему за столом? У нас тут между прочим в подвале даже кровати есть!

— Не страшно тебе там одной в подвале? — интересуется заботливый жених.

— Ой, ну я же тут не одна сплю! Я же с Григорий Михайлычем сплю!

Жених Саша был на объекте через полчаса. От Лефортово до Волхонки домчался аки лось, даже не запыхался. И насморк прошел, и нога сразу зажила. Вот какие чудеса любовь с человеком творит.

В подвал его мужики правда не пустили. Сказали — пусть спит, вовремя надо приезжать. Припахали, он им до утра кабели помогал тянуть. Всё какая-то польза.

Я — опекун своей девушки, она больна, и это ужасно. С ней сложно совладать, она как маленький ребенок. Сдать ее на государство не могу, там беспредел, в частный интернат — нет средств. Сижу, смотрю, как она спит, и слезы текут. Мои нервы на исходе, а сил совсем не осталось. Вспоминаю, каким прекрасным человеком она была, всем на помощь шла, волонтером была. А в один день ее чуть не убил дед-шизофреник, которому она помогла. Хочется рыдать от боли.

Зарисовка из семейной жизни.

Жена сидит грустная, простуженная. Предлагаю ей коньяк с малиной, но оговорился, получилось "маньяк с калиной". Она сразу оживилась, начала требовать маньяка. В общем, моё предложение помогло, хотя и не так, как я ожидал.

Живу недалеко от своей тёти, у них есть небольшая не породистая собака, которая подползает под воротами калитки и отправляется путешествовать. Сегодня я шла на троллейбус и за мной увязался грязный оборванный пёс, который вместе со мной заскочил в транспорт и улёгся рядом. На все возмущения кондуктора я открещивалась, а потом когда пса попытались выгнать, я узнала пёсика мой тётушки. Я попыталась позвонить ей, но ответа не было. Поэтому пришлось брать грязное чудовище, выходить из троллейбуса и с чудовищным опозданием на пары, везти его обратно. Приехали мы с собакой обратно, дошли до калитки, звоню — опять ничего. Думаю оставить пса у калитки и поехать на учёбу, но он всё равно идёт за мной. Ладно, думаю, позвоню маме, у неё есть ключи, запустим пса, да я поеду. Приходит мама открывает калитку, и видим мы подозрительно открытую дверь дома. Пёс ведёт нас вперёд и в доме оказывается тётушка, которая сломала ногу, и не могла добраться до телефона. Вот так простая дворняжка помогла, а может и спасла мою тётю.

У нас в подъезде умерла одинокая бабушка. После этого случая я поняла, что самое страшное — это умереть в одиночестве. Ночью. Когда тебе стало очень плохо, и ты даже не в состоянии кому-то позвонить, чтобы тебе помогли, а на дворе глубокая ночь.