Аквариум. В нем живут крапчатые сомики, неоны, одна ампулярия, и без счета мелких улиток. Обычно каждый занят своим делом — сомы прячутся, неоны плавают, улитки ползают. Но все меняется, когда их начинают кормить...
Перед кормежкой отключаем фильтр-аэратор, чтобы поток воды не разнес корм по закоулкам. Через несколько секунд начинается... Неоны начинаю метаться в районе плавающей кормушки. Сомы медленно приближаются хвостами вверх и шевеля усами — это выглядит довольно грозно, хотя они просто по пути роются в грунте в поисках упавшего корма. Но корм еще не успели положить...
И вот корм попал в воду. Его два вида — для сомов, тонущий, и для остальных, плавающий. Второй сыплем в прямоугольную кормушку, чтобы не расходился по поверхности. Неоны частично хватают плавающий корм, частично проверяют, что же такое дают этим сомам... Минута-полторы, и все заняты делом — жрут.
И тут в дело вступают улитки...
Ампулярия, как самая большая, скоростная и продвинутая, по кратчайшему пути мчится к кормушке, со скоростью 2-3 миллиметра в секунду. Если до этого она сидела наверху, но на противоположной стороне, она отцепляется от стекла, падает на дно, и затем ползет дальше. Зачем же время терять на спуск по стеклу? Через пару минут она в кормушке. Затем она растопыривается определенным образом, чтобы из ее "ноги" получилась своеобразная воронка, часть которой на поверхности воды, а часть на стекле, и начинает прокачивать через эту воронку воду с поверхности, притягивая корм к себе... Нахапав таким образом целую кучу — сколько поместится — она начинает его поедать. Остальные улитки, толкаясь, пытаются тоже залезть в кормушку, но обычно опаздывают, и тогда им приходится падать на дно, и искать, что не доели сомы.
Вот казалось бы, моллюск, а что-то соображает! Бывает, во время кормления, когда ампулярия почуяла корм, но находится далеко, я беру ее за панцирь, отрываю (с трудом, она хорошо держится) от стекла, и сажаю на стекло около кормушки. Так она мало того, что сразу присасывается к стеклу и ползет к еде, так и во время переноса не прячется в панцирь... Вот как она понимает, что ее тащат не съедать, а кормить? Потому что если ее взять в другое время, она прячется и закрывается крышкой.
Вот ползет эта ампулярия по дну, растопырит усики (а вернее, усищи — размах достигает десяти сантиметров! ), а неоны ее за эти усики хватают. Ух ты — говорят — какой червячок! Она усики отдергивает. Иногда, когда совсем заедят, спрячется, переждет, и ползет дальше.
Как элемент декора на дне лежит скорлупа от кокоса с выпиленным отверстием. Предполагалось, что в кокосе будут прятаться сомы, но прячется там эта самая ампулярия. При этом кажется, что скоро она эту скорлупу будет использовать в качестве панциря, т. к. она уже настолько выросла, что занимает примерно четверть объема. Пока вместе с ней в кокосе сидит один, всегда один из стаи, "патрульный" неон. Когда она выползет, он свистнет остальных, чтобы щипать ее за усики — а чего она их объедает! Хотя почти все обитатели аквариума поперек себя шире — кроме улиток, им панцирь мешает толстеть, но растут они ускоренными темпами. С купленными растениями в аквариум проникли прудовики, в природе они темно-коричневого цвета. Здесь же некоторые из них стали полосатыми — похоже, им пришлось ускоренно наращивать панцири, на цветовое оформление времени не хватало...
Вот такие страсти царят в каких-то 45 литрах.
* * *
* * *
Из статей постоянного колумниста голландского журнала "Психология" Франса де Ваал ( Frаns dе Wааl), известного биолога, исследователя поведения животных, особенно приматов, заслужившего Ig Нобелевскую премию за открытие, что шимпанзе обладают способностью опознавать попы друг друга, и безошибочно могут указать только по фотографии, какая попа принадлежит какому именно лицу шимпанзейской национальности из их же стаи. Особенно, если это попа шимпанзе другого пола.
Де Ваал пишет — всегда был не очень высокого мнения о способностях слонов в использовании подручных предметов в качестве инструментов. Хотя видел неоднократно в Арнхемском зоопарке, где исследую и наблюдаю животных, как слоны брали хоботом палку, чтобы почесать свой тыл. Иногда видел, как они от раздражения кидались разнообразными предметами.
Но вот прилетают регулярно весной в Арнхемский зоопарк молодые галки для спаривания, боев за самочек и сопутствующих соревнований в пении. В чем нет ничего удивительного — галки, как и все семейство вороновых, все-таки принадлежат к роду певчих птиц. Что бы вы там об их пении не думали.
И происходит ситуация, как в известной басне де ля Фонтена о вороне — ворон думает, что умеет петь, весь остальной мир с этим не согласен.
Слонам, оказывается, не чуждо чувство прекрасного, и галочьи арии им тоже не нравятся. Не нравятся до такой степени, что они начинают кидаться в доморощенных Паваротти и Доминго песком, отходами собственной жизнедеятельности и всем, что под хобот ни попадется (сравнить с человеческим обычаем кидаться в плохих исполнителей гнилыми помидорами и прочими дурнопахнущими продуктами). До тех пор, пока галки не улетают петь серенады в другое место более благодарной публике (хотя единственной благодарной публикой в их случае могут быть только другие донны-галки, благосклонные к ним дамы).
Долгое время оставалось загадкой, почему слоны не используют палки для того, чтобы достать слишком высоко висящие над ними фрукты и прочих целей, при том, что они несоменно на то способны.
Над одним особо умным слоном (по имени Кандула) в Вашингтонском зоопарке исследователи Prеston Foеrdеr и Diаnа Rеiss с этой целью проделывали разнообразные опыты — ему подвешивали ветку с фруктами немножко слишком высоко, чтобы он мог просто так ее хоботом достать, и подсовывали разнообразные предметы, захватив которые хоботом, Кандула мог бы желаемое получить. Кандула палки игнорировал — но, когда в его клетке появился громадный ящик, немедленно подтащил его под недостижимый предмет желания, встал на ящик передними ногами и таким образом до фруктов все-таки дотянулся. То есть ему хватало мозгов использовать для достижения своей цели инструменты — но вот ему палки в виде инструмента не нравились. Обьяснение этому ученые нашли очень быстро, хобот у слонов — главный орган чувств, особенно обоняния, и, если он что-либо хоботом захватит — он уже ничего унюхать и учувствовать не сможет и становится особенно уязвим для внешней среды. И слон прекрасно это понимает.
Затем исследователи начали усложнять жизнь бедному Кандуле и подвешивать ветки с фруктами слишком высоко, убирая при этом заранее ящик в другую клетку, которую Кандула видеть не мог, но мог, при усилии, туда добраться.
Кандула сумел туда пробиться и выволок "подножку" для достижения фруктов на нужное место. То есть слоны не только умеют пользоваться инструментами — они умеют запоминать и находить, где инструменты могут находиться. Немногие животные на подобное способны. А когда Кандуле вместо поломанного им же ящика предложили остатки досок от того же ящика, он сумел их сложить в башенку таким образом, чтобы все-таки до фруктов добраться.
Франс де Ваал заключил — слоны гораздо умнее, чем кажутся, и могут мыслить логически. Просто, чтобы понять кого-либо, особенно животное, надо сначала попытаться влезть в его шкуру и понять его ситуацию. Даже если для этого придется представить себя с хоботом в виде единственного средства — обоняния, хватания, опрерирования предметами, доказательства собственного интеллекта. * * *
Я живу в Питере. Лета ясное дело который год нет. И вот выглядываю я на улицу чтобы лицезреть непогоду и вижу в углу балкона жмется голубь, прячась от жуткого урагана. Хотел прогнать, но стало жалко, да и жена говорит "не трогай бедняжку, пусть погреется". Ну я задернул занавеску и забыл про птичку. А через несколько дней, решив выйти на балкон, обнаружил что весь пол балкона жутко засран в три слоя засохшим голубиным дерьмом, даже ногу негде поставить. Больше часа я скоблил и отдирал голубиные экскременты. И вот к чему я это все рассказываю: все время, пока я уничтожал следы "бедняжки голубя", я думал о том, что у каждого из нас в жизни были ситуации с родственниками или друзьями, когда так же пожалеешь кого то, приютишь или поможешь, а потом долго долго оттираешь за ними дерьмо, и в прямом и в переносном смысле. Вот такая грустная мораль. * * *
* * *
Товарищ находится на кухне и разрезает печенку на столе. Под столом шатается нечто белое и пушистое по имени, вы не поверите, Пушистик и иногда высказывает свои вкусовые пристрастия, на что тут же получает ногой.
Звонят в дверь. Товарищ, не положив нож, вытирает одну руку и идет открывать. За дверью стоит учительница дочери. Бабуля — божий одуванчик. В этот момент по звукам из кухни он догадывается, что кот добрался до печенки и извинившись со всех ног бросается назад, чтобы спасти хоть остатки. Так как по хорошему кот с печенкой расставаться не захотел, то через некоторое время оба весьма здорово перемазались кровью. В этот момент на кухню заходит учительница...
Картина которую она увидела: приятель с перекошенным лицом прижимает к разделочной доске окровавленного, отчаянно мяукающего кота и махает огромным ножом. С тихим выдохом "живодер" бабуля упала на пол.
Самое неприятное, по словам друга, что пока он откачивал гостью, котяра в итоге овладел остатками печенки. * * *
