собранию объединения. Народ разных профессий шел что называется колоннами и забивал здание клуба до отказа. Позднее такую посещаемость приходилось видеть только на концертах Жванецкого. Многие несли с собой блокноты, карандаши и авторучки. До сих пор ругаю себя, что не делал этого.

Как оказалось, люди шли не столько за тем, чтобы в горячих полемических баталиях решать проблемы бытовой и прочей неустроенности. Шли послушать председателя профкома тов. Малахова (назовем его так). Это была во всех смыслах колоритная личность. Крупный, выше среднего роста грузный мужчина на протезе (ногу оставил на войне), ходивший по этой причине сильно враскачку. На крутых плечах – большая грушеобразная голова, под относительно небольшим лбом хитровато поблескивали маленькие умные глазки, между которыми располагался приличных размеров нос, вернее шнобель. Голос негромкий, скорее вкрадчивый, "убедительный".

Речи Малахова были свойствены оригинальные выражения, имевшие источниками далеко во времени и пространстве отстоящие события. Так, одно из своих выступлений в начале 60-х годов он завершил призывом: "Как сказал Шота Руставели, за работу товарищи!". При всем на первый взгляд идиотизме фразы она имела реальные основы: 1) конец фразы принадлежал Н. С. Хрущеву (ХХII съезд КПСС), 2) начало же фразы обусловлено тем, что основной жилой фонд объединения, бывший неустанной заботой профкома, располагался на улице, названной именем великого поэта.

Жилищные проблемы были актуальны для всех профкомов страны. Но такого эффективного их разрешения я не видел ни до, ни после. Участливо выслушав горячую речь субъекта, качавшего свои права, тов. Малахов нежно касался рукой его плеча и проникновенно произносил: "Я вам не советую сугубо вникать в интуиции ваших функций!". Все. Занавес.

В наступившей за этим тишине члены профсоюза медленно расходились, переваривая смысл услышанного.

чьё "судно" выиграет регату.

Он суёт руку в карман, и среди спичек из рассыпавшегося коробка попадается гвоздь. Небольшой — сантиметров пять.

— О! -говорит отец, -Знаешь-ли ты, что старинные корабли делались из дерева, а современные — из металла?

— Конечно знаю — отвечаю я.

— Так ты какой хочешь: современный или древний?

— Конечно СОВРЕМЕННЫЙ — отвечаю я без тени сомнения.

— На -говорит отец, и подаёт мне гвоздь. А себе берёт спичку...

— Ну что, на старт?

— Ага.

Склоняемся над ручейком и по команде бросаем "корабли" в воду.

"ульк"-говорит мой лайнер и пропадает, в то время как отцова спичка весело крутясь, мчится по бурным весенним потокам судьбы...)))

Минуты две я стоял над стремниной, силясь понять: в чём же загвоздка, где скрыто противоречие между современными материалами и плавучестью. И только отец тихо давился смехом в сторонке. ..

Вот так я первый раз пал жертвой модерна.)))

давно, когда он еще был совсем молодым артистом и порядков цирковых толком не знал, довелось ему попасть с цирком на гастроли в Сочи. В составе труппы было шоу лилипутов, человек двадцать. Как-то днем лилипуты собрались на пляж. Дрессировщик тоже. Вдруг к нему подошел кто-то из начальства:

— На пляж идешь?

— Да.

— Есть ответственное поручение: последи там за лилипутами. Люди они маленькие, каждый обидеть может, а ты мужик дюжий, с тобой не тронут.

Дрессировщик не почувствовал подвоха:

— Ладно, я согласен, послежу.

— Только давай без дураков — сдашь обратно по счету и чтоб никого нигде не потерял! Они ценные очень!

— Ну ладно...

Прибыли на пляж. Лилипуты, недолго думая, достали водку и стали откровенно нажираться. На жаре их всех быстро спьянило, что не удивительно при такой комплекции. Выяснилось, что этих лилипутов, вообще-то, хрен обидишь, они сами кого хочешь задерут. Запьянев, карлы стали нагло докапываться до близлежащих девиц и чуть было не огребли звездюлей от их парней, конкрентно двое из лилипутов, но подвалили остальные карлы, и парни с девицами предпочли смыться в другое место. Лилипуты застолбили здоровенный кусок пляжа, разогнали народ своим поведением и не намеревались пускать новых посетителей, дрессировщику даже пришлось раза три встревать в разборки. Кто-то принес пива, лилипуты захмелели еще больше. Стали орать песни. Дрессировщик удивлялся, откуда у тех столько прыти. Но тут началась главная часть шоу: кто-то из карликов проорал: "А теперь всем купаться!" и вся их пьяная братия вдруг вскочила, как ужаленная, и резво ломанулась к морю.

Неожиданно пляж накрыла большая волна, часть карлов не удержалась у кромки берега, и их стало уносить в море. Поднялись душераздирающие крики. Дрессировщик мгновенно отреагировал и полез догонять уплывающих захлебывающихся лилипутов. Благо, при его огромном росте там, где карлы уже начинали тонуть, ему было по пояс. Он стал вылавливать лилипутов, а для скорости лова просто-напросто швырять пойманных на берег. Кое-кто из лилипутов тоже кинулись спасать товарищей, но начали тонуть сами. Дрессировщику пришлось вылавливать и этих. Было уже не до разбору, кто тонет, кто нет, мужик стал до кучи вышвыривать всех подряд. По пути схватил и швырнул какого-то левого мальчишку. Народ при виде шоу "летающие лилипуты" ржал впокатуху. Наконец, загнал всех обратно на берег. И тут дрессировщику весь этот балаган надоел окончательно, и он объявил, что если кто из лилипутов попробует подойти к морю, то получит лично от него в дыню и показал свой пудовый кулачок. После этого порядок сразу восстановился. Дрессировщик скомандовал карлам одеваться, выстроил их и строем повел обратно в цирк, идя в конце шеренги.

В цирке уже с предвкушением ждали, какую же новую корку отмочат лилипуты. Очень удивились, что карлы вернулись в полном составе. Обычно их, как выяснилось, приходилось вызволять, откуда только возможно — от ментовки до постели какой-нибудь бабы. Коллеги ржали — предлагали заняться дрессурой лилипутов. От общения с лилипутами дрессировщик зарекся навсегда...