|
Познакомился с лучшим другом, когда пришел бить лицо чуваку, который оскорблял меня в интернете. Отмудохал его знатно, но он вообще не испугался и дрался до последнего. Даже когда я его заломал, сел сверху и готов был его потушить, он все равно не зассал, а продолжал уверять, что щас вырвется и сломает мне руки. Конечно, он не вырвался, я его сам отпустил, потому что я уважаю смелость. Разговорились, решили все, сходили зашили ему бровь, выпили по пивку, а спустя время начали дружить. Ничего и никого не бойтесь:)
|
 |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
Единственное высокоточное оружие России — это телевизор. Поражает мозг, даже если его нет...
Смех и ceкс продлевают жизнь. Занимайтесь сейчас ceксом! Поржать можно будет и на пенсии...
Девушка пришла в женскую консультацию.
Спрашивает:
— Что мне делать? Я хочу ребёнка, а муж не хочет.
— Вы рожайте, а муж пусть не рожает.
Рабинович и Шлемензон эмигрируют в Израиль. В том городе, куда они приехали, община обещает им поддержку. Шлемензон — врач, его устраивают санитаром в больницу. Рабинович говорит, что он кантор. Предлагать кантору тяжёлую грязную работу неудобно, и община назначает ему небольшую пенсию.
Но потом всё же просит спеть в синагоге.
Кантор-самозванец в отчаянии прибегает к Шлемензону:
— Ой, Додик, что мне делать? Я же совсем не умею петь!
— Яша, сделай так: встань на возвышение, издай один-единственный звук и упади. Остальное я беру на себя.
Так всё и происходит. Шлемензон пробирается сквозь встревоженную толпу,
осматривает Рабиновича, щупает пульс и выпрямляется:
— Евреи, жить он будет, но петь — никогда!