Замок стоял на холме.

Небольшой, слегка пошарпаный от ветров и дождей, некоторые камни его потемнели и покрылись мхом.

На холм перед ним упорно карабкалась девочка лет 12-ти, поскальзываясь и пыхтя. Она глядела прямо на замок, и ее упорство было вознаграждено. Забравшись, она увидела ров и опущенный мост к воротам. Во рву плавал крокодил, пузом кверху.

— Дохлый, что ли, — пробормотала она, тыкая в него палкой из любопытства.

Крокодил открыл один глаз, но никак не отреагировал. Она прошла по мосту и ногой стала долбить в ворота.

— Открыто! — прозвучал хриплый голос откуда-то изнутри. Она потянула тяжелую створку и прошла внутрь.

Интерьер богатством не блистал. Точнее, блистал, но когда-то. Сейчас все было покрыто пылью. Она чихнула.

— Проходи на кухню! — крикнул все тот же голос.

— Я здесь.

Девчушка бодро протопала в направлении крика, оставляя грязные следы сапог на полу.

— Эээ... Мне бы принца... — неуверенно начала она.

— Эммм... Волк? — от неожиданности она плюхнулась на потемневший табурет, когда силуэт на кухне повернулся лицом к ней. Шмыгнула носом и вытерла его рукавом, одновременно натягивая помятую юбочку на грязные и исцарапанные коленки.

— Ну да, Волк. А ты кого ждала?

— Ну... принца хотелось бы...

Волк приблизился к ней и, улыбнувшись во всю клыкастую пасть, спросил:

— Давно ли ты принцев видела, милочка?

— Мне мама рассказывала, да и я сама в книжках читала, — она поерзала на табурете, недоверчиво косясь на острые клыки хозяина замка.

— Принцы, дорогая, там и остались, в книжках да притчах. Хотя, что это я, пойдем, что тебе покажу. Да не бойся ты, не съем! — вновь осклабился Волк.

Они прошли по коридору в дальнюю комнату, где висели портреты неизвестных и не слишком симпатичных мужчин.

— Вот, смотри! Принц Альберт Первый! -

Волк шутливо щелкнул портрет по носу. -

Умер от обжорства, сожрал все, даже коня не пожалел. Второй Принц — Зигмунд

Третий, кутила и бабник, в разгар бала выпал с балкона и свернул себе шею. Ну, и, наконец, Принц Уильям Новоземский!

Подхватил французский насморк и...

Хотя, тебе рано об этом знать еще...

— Французский, это как? Соплями захлебнулся шоль? — глаза девочки расширились.

— Ну, вроде того. Подрастешь — узнаешь, — ответил Волк.

— Ты вот представь, вышла ты замуж за такого, и? Думаешь, он все бросит и лишь за тобой бегать будет?

— Ага! — вновь шмыгнула носом девчонка.

Волк хрипло расхохотался.

— Вот хренушки! — он сложил когтистую фигу у нее под носом.

— Балы и пьянки продолжатся, он будет таскать девок в покои и развлекаться, пока ты, словно Золушка, будешь занята кухней, детьми и домом. И без права голоса. Оно тебе надо? — глаза Волка блеснули зеленым.

— Мда... Капец все сложно, — задумчиво произнесла девочка в ответ.

— А то! — ответил Волк.

— Ты сама-то кто хоть? — спросил он.

— Шапка! Красная! — ткнула девочка в нечто бесформенное на голове.

— А... Слышал, слышал, — задумчиво, словно вспоминая что-то, сказал Волк. -

И кто нынче детей так одевает? А худющая-то какая! — он оглядел ее. -

Пирожок хочешь? С мясом! — рявкнул Волк, подняв палец вверх.

Шапка вжалась в стену, снова перепугавшись.

— Да не бойся ты, не из принцев твоих, они поумирали задолго до нас с тобой! -

Волк улыбнулся.

— А из кого мясо? В смысле из чьего? — осторожно поинтересовалась девочка.

— С мясом дракона! — похвалился Волк.

— А дракон-то откуда? — изумилась Шапка.

— Да был тут один. Вредитель-недомерок.

Надоедливый, ужас! Размером, что та ворона, а все туда же. То принцессу ему подай, то дев невинных на завтрак

. Измучил шторы поджигать. Я новые только повешу, а тут снова он. Ну и... Будешь?

— Ну давай, раз не из принцев! — рассмеялась девочка.

Они прошли на кухню и беседа продолжилась.

— Ну, а ты-то здесь как оказался? — спросила Шапка, уплетая уже третий пирожок.

— Да как, как... Бродил, вот и зашел сюда, замок бесхозный стоит, чего б и не пожить?

— А крокодил, дохлый там плавает?

— Да не, это он стервятников так заманивает, притворится мертвым, потом ррраз! И еда у него в кармане. В пасти, то есть.

— А меня не тронул.

— Уговор у нас с ним: людей не трогать, — ответил Волк серьезно.

— Ну вот, а ты, Волк? Принцы плохие значит, а ты сам-то? Чем ты лучше их? То три поросенка, то семеро козлят, то еще чего Ты сам-то похуже их всех будешь!

— Не... Ты это не наговаривай, то по службе было, — ответил Волк, ковыряясь у плиты.

— А по службе, это как?

— Да вот так. Три поросенка — бедные милые свинки. На деле — воровство стройматериалов, самозахват земли, незаконное строительство. Ну, с двумя-то я сам справился, а дальше управление дело в свои руки взяло. Мол, уровень, огласка Или козлята. А ты в курсе, что их мать, уходя, одних в доме запирала?

— Ну да. От тебя же и запирала, чтоб не съел!

— Правильно и неправильно. От меня. А почему?

— Почему? — спросила Шапка.

— А потому, что уходила то на неделю, то на две! То к сектантам каким-то, то в кошкин дом кутить. А дети неделями голодные и немытые! Пришлось дверь ломать, в детдом отвозить. Правда, одумалась, работу нашла, вернули мы ей детей. Но поглядываем. Коза еще та, в общем. Так что, меньше слушай, что на улицах болтают. Волк — зверюга такая, зазря не тронет и своих не бросит. И с волчицей своей, и с детьми он до конца!

Только вот не каждой дано это волчицей стать. Еще пирожок?

— Не. Хватит мне. Еще и к бабуле топать нужно, — засобиралась Шапка.

— Это та, что за лесом живет? — спросил

Волк.

— Ага! Она самая! 90 лет ей уже, помогать старушке надо.

— Старая знакомая... Были мы помоложе,

УХХХ!!

— Что « ух»?

— Да, неважно. Давай-ка я тебе корзинку для нее соберу, мается старуха на пенсии, крохи подъедает. Вот, пирожков еще и кролик из духовки, — Волк засуетился.

— А кролик-то откуда? — удивилась Красная

Шапочка.

— Импортный! Пасхальный!

— Волк довольно подмигнул.

— Бродил тут, обворовывал все яйценосное население леса и яйца их химикатами разукрашивал, маньяк.

Волк проводил девочку до двери.

— А мож, Сивку-Бурку тебе вызвать? Так я мигом! — он приготовился свистеть.

— Да не, я сама, — отказалась девочка.

— Ты это, охотников встретишь, скажи, пускай зайдут. Лицензии проверить надо.

Поразвелось браконьеров... И зайца увидишь, так и передай: « Ну, погоди! »

Своей самогонкой капустной весь лес мне споил, к медведю белки ходят, взаймы брать.

Шапка уходила в непонятках, чавкая резиновыми сапогами по осенней слякоти.

Плохие принцы. Добрые волки...

— Хрена лысого тут разберет, — бормотала она себе под нос.

Волк смотрел на нее из окна и вздохнул.

Ну вот, еще одна образумилась, а то принцев им подавай... Где их взять, принцев-то, нынче?

А в кухне уже раздавался аромат жареной курочки Рябы, попавшейся за подделку ювелирных изделий...

В нашей фирме есть два типа сотрудников — те, которые никогда не берут больничный, и рождённые после 1995 года.

Я своего сына развёл, когда он отказывался уже кушать за бабушек, дедушек и знакомых зверушек. Я ему сказал: "А давай за тиранозавра! ", и он съел ложку, хотя понятия не имел, кто это.

Вот тут-то мне карта и попёрла — мы и за птеродактиля ели, и за стегозавра, и за диплодока, и за бронтозавра.

Жить на пенсии -хорошо!

Жить на пенсию — не очень.

Встречаются как-то два математика в кафе. Один говорит другому:

— Слушай, я тут всю ночь не спал, пытался доказать, что квадрат простого числа не может оканчиваться на цифры, дающие в сумме 10.

— И как, получилось?

— Да нет, измучился весь... А ты можешь помочь?

— Конечно! Смотри: берём простое число, возводим в квадрат... *чертит на салфетке*

В этот момент к ним подходит официант:

— Извините, но у нас запрещено писать на салфетках.

— Ничего страшного, — отвечает второй математик, — я уже понял, где ошибка.

Надо было не кофе заказывать, а чай с 37 кусочками сахара!

— Почему именно 37?

— Потому что это простое число, и его квадрат точно не закончится на 37, 28,

19 или 91!

Первый математик схватился за голову:

— Боже, как всё просто! А я-то думал...