Одна моя знакомая долго работала с макаками. Когда обезьянок "выводят в свет", им надевают памперсы, чтобы какого казуса не произошло. В обычных детских памперсах вырезается дырка для хвоста, чтобы не стеснять движений этой важной части тела. За несколько лет работы процесс облачения макаки в памперс отработан до автоматизма. Но вот у знакомой настал счастливый день, когда у нее самой родился первый ребёнок. Она заходит в роддоме в детскую комнату, где медсестра обучает молодых мамочек как надевать детишкам памперсы. Высокомерно скользнув взглядом профессионала по начинающим юзерам, знакомая решительно направилась к столику для переодевания, развернула памперс, и, не найдя рядом привычного инструмента, громко спросила у медсестры:

— А где у вас тут ножницы?

— Зачем? — удивилась медсестра.

— Как зачем, дырку для хвоста вырезать.

— Но у вашего ребенка нет хвоста! — в ужасе пролепетала медсестра.

— Как нету?! — в неменьшем ужасе вскрикнула знакомая.

В детской повисла тишина, а в следующую минуту знакомая с горечью подумала: "Все, выйду из декрета – сменю работу, если прямо сейчас не переведут в психиатрическую клинику".

В очень-очень давние советские времена, в семидесятые годы, чем-то отличившиеся перед Родиной родители одного моего знакомого смогли путем чудовищных интриг приобрести новую Волгу, ГАЗ-24. О черном цвете такого авто у частного лица в то время и речи быть не могло, поэтому "выбили" серую, что было уже суперсолидно.

Мой товарищ,

Я известный в своей стране дизайнер и очень ценю стиль. Никогда не ставил в общении чувство стиля на первое место, но всегда знал, что моя девушка и будущая жена будет разбираться в стиле, знать тренды и быть моей правой рукой. Мне всегда нравились такие девушки, но своей спутницы я в них не видел. И недавно я встретил её: джинсы, кеды, белая футболка. Но её голос, горящие глаза, потрясающая улыбка… Я влюбился. Она совсем не разбирается в моде, но я готов прожить с ней всю жизнь.

Рассказал несколько лет назад друг Вовка Жигаловский, поработавший некотое время в "органах".

Пустой вокзальный перрон. На перроне скучный милиционер, кушающий семечки из кобуры. Вот подгребает скорый паровоз, первыми из него выпрыгивают оголодавшие дяденьки, поспешно покупают вокзальные пирожки и, торопясь, тромбуют их. Вдруг один из них начинает кашлять и давиться хлебушком. Неумелые попытки стукнуть по спине результатов не приносят. Дяденька устаёт задыхаться и укладывается на окурки перрона. Зеваки, возгласы: "Доктора!" Из вагона выбегает тётенька-пассажир, расталкивает толпу, щупает пострадавшего, который уже и не хрипит больше и, как доктор, требует у населения колюще-режущие инструменты. Инструмент типа "ножик" находится у нашего милиционера, бесполезно мечущегося здесь же. Тётенька ничтоже сумняшеся пластает бедолаге трехею и ковыряется в ней. Бездушный диктор объявляет немедленное отправление сего поезда...

... Пустой перрон. Труп с разрезанным горлом. Возле трупа грустный милиционер. В руках у него окровавленный нож.

P.S. Тётеньку потом нашли. Действия её признали безупречными.

А твоя психика выдержала бы? ☺