Первое правило западной демократии — никому не говорить, что это не демократия.

Прочитал, что верблюд может две недели не пить. Уважаю.

— Скажите, это улица Хачатуряна?

— Нет, это улица хача Алабяна.

Он ушёл не по расписанию.

На табло ничего не мигало просто вдруг стало пусто. Пассажиры ещё стояли с чемоданами, кто-то пил кофе, кто-то смотрел в телефон, а он уже исчезал вдали, не оставляя ни звука, ни пара.

Только лёгкое дрожание воздуха, будто его выдохнули.

Этот поезд должен был быть её. Она готовилась к нему всю жизнь собирала билет из надежды, чемодан из планов, провожающих из тех, кто не верил, что она уедет. Всё было готово. Даже платье то самое, белое, с синим поясом, которое она берегла для "особого дня".

Но поезд ушёл. Просто так. Без объявления. Без объяснения причин.

Она долго сидела на скамейке, потом пошла вдоль рельсов, как когда-то в детстве. Только теперь рельсы были холодные. И не звенели. Как будто и они удивились как так можно: уехать и не дождаться.

А потом она поняла не он ушёл, а она опоздала. Совсем немного. На один шаг.

На одно решение. На одну фразу, которую не сказала. Или наоборот на ту, которую сказала зря.