|
Сидит ранней осенью компания на капустном поле — общественный урожай сторожит. Само-собой, костерок, водочка...
Один из выпивающих — милиционер по кличке Бамс — очень маленького роста (чтоб не соврать, чуть выше 150 см, в милицию попал по какому-то невероятному стечению обстоятельств). Его посылают на маленькое озерцо, которое расположено рядом с полями, набрать ведро воды. Возвращается мокрый и без ведра. — Утопил, — говорит. — Глубоко там, нырял, нырял — не нашел. Другой выпивающий, Костя, человек нормального роста, идет к озерцу, чтобы ведро достать. Разделся, приготовился нырять. Зашел в воду — по щиколотку. Ну, думает, наверное у другого берега обрыв. Идет по дну — мелко. Дошел до другого берега- по колено. Пошарил рукой, нашел ведро. Над Бамсом хохотали в голос. А он еще и обижался: — Дураки, я чуть не утонул!!! |
| 06 May 2007 |   |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
На работе выдали коробку конвертов с изображением оленя, хотя мы просили без картинок. До этого были конверты с надписью "Поздравляем! ", что привело к неприятным инцидентам: мы в этих конвертах штрафы рассылаем.
У меня очень трагичная история первой любви. Нам было по пятнадцать, когда мы познакомились, год дружили, потом стали встречаться. В момент, когда он знакомил меня с семьей, выяснилось, что мой отец — старая любовь его матери, от которой в юности она сделала два аборта, и которого она всей душой ненавидит. Она не просто не приняла меня, она выгнала меня из квартиры, облив супом, а потом названивала моим родителям со словами: "Чтобы я вашу [м]лядину рядом со своим сыном больше не видела".
После такого скандала нам не то что встречаться, нам даже дружить запретили, и все мольбы, просьбы и уговоры с обоих сторон были бесполезны. В этот период времени было все: и встречи украдкой по ночам, и передача писем и записок через общих знакомых, и бесконечные разговоры по телефону, когда никого рядом нет.
Когда я заканчивала одиннадцатый класс, мы спалились: он пришел ко мне на последний звонок с букетом цветов, хотя я очень просила его этого не делать. Родители насильно отправили меня учиться за три тысячи километров. Мы общались каждый день, созванивались, списывались. Мы оба без продыху работали, чтобы перестать зависеть от своих семей и быть вместе. И вот спустя два года у нас получилось. Он приехал ко мне, мы стали жить вместе, были безумно счастливы, что наконец-то все закончилось. А неделю назад он не вернулся домой. Пырнули ножом в подворотне, спасти не успели.
Сижу в пустой квартире и вообще не понимаю, как дальше жить.
Моя Соня — беспородный щенок, которого я подобрала ещё в ноябре, когда возвращалась с работы. В восьмом часу было совсем темно, и я случайно заметила мокрый дрожащий комочек. Она так окоченела и обессилела, что никак не отреагировала, когда я подняла её с асфальта.
Дома я положила её на полотенце возле батареи и открыла банку сгущёного
Ностальгия по социализму — тем, кто помнит.
... ода человеческой благодарности...
Конец восьмидесятых, я аспирант, работаю на кафедре в институте.
Очередная плановая командировка в небольшой рабочий посёлок недалеко от Котласа — у нас там контракт был на научные изыскания.
Телефонный звонок — "Простите, а можно