Ладно, еще одна история.

Эх, 198... (замнем для ясности).:-)

Только-только из училища (ЭРВЭ два КУКУ, привет сокурсникам).

Буквально второй месяц службы.

Первый раз в жизни ставят пом. выпускающего в боковую дверь на ИЛ-76. (Кто не в курсе, там такой закуток перед дверкой, прикрываемый перекидывающимся в проход турникетом).

"Инкрустируют", конечно, до обалдения — "сирена включилась — проход открыть, выключилась — закрыть".

Ага.

Пара часов полета, потом выпускающий гонит меня в этот самый

"обезьянник", поднимает бойцов.

Сирена!

"Пошел!!!" — секунд за 12-15 полсотни с лишним человек рысцой проскакивает мимо меня, щелкают купола "стабилизации" в углу двери.

И (!) вот тут-то я должен был открыть турникет и тоже, последним, уйти — вместо этого дергаю его на себя. Защелкивается.

По случаю ясно видимого в нескольких метрах "движка" ИЛ-76 немного клинит мозги, и вместо того чтобы повернуть ручку стопора и выйти — тихо пытаюсь выбить турникет.

Хренушки, крепкая штука.

Пытаюсь выбраться через верх — парашют на спине мешает!

Минуты две проходят в бесплодной борьбе, подходит "стюардесса"

(бортмеханик) и ухмыляясь спрашивает что-то вроде "а хрен ли ты тут делаешь?"...

Вобщем, закрыл он тумблером дверку, извлек меня из "загашника".

А у меня — "горит", прыгать надо!

"Кончай,- говорит, — хреновиной заниматься, мы уже километров на

200 улетели, поздно!"

Как я не сопротивлялся, сняли с мення парашют и провели в кабину.

Командир в темных очках и кожаных перчатках с ходу вопрос поставил принципиально: "Десантник, пить — будешь?"

И где вы видели десантника, который скажет "нет"?:-)

Прибегает снизу штурман, притаскивает трехлитровый термос со спиртом. Где-то за час мы его доблестно "уговариваем", я уже совсем

"свой". Прошу сообщить на землю, что в самолете застрял — "да какие дела, сообщили уже!".

Hенавязчиво интересуюсь, куда летим — оказывается, под Брест.

Еще минут через 20-30 дело к посадке. Командир выдвинул что-то вроде перископа, расправил перчатки — и надо отдать ему должное, посадил

76-й как игрушечку. Тут весь экипаж быстренько "ноги в руки" и смывается. У меня парашют, автомат и полный боекомплект, учения ведь. Как последний идиот, сижу на открытом люке и болтаю ножками.

Мимо проходит дежурный по стоянке, видит меня — глаза делаются больше самолетных иллюминаторов.

"Ты кто???!!!"

Hу, по природной скромности про извенстное животное в человеческой одежде я ему рассказывать не стал, а в кратце изложил свою эпопею.

Увели меня, в общем, на контрольку, потом как "голодающего" в летную столовую.

Прикол — парашют в гардероб взяли. а вот автомат — нет.:-)

Покормили.

Опять на "контрольке" — вон тот 12-й через час в Иваново летит, тебе практически домой, там "стабиилизации" ваши, иди!

Иду.

Под самолетом — четверо в летной форме, водку пьянствуют, мясо и овощи едят.

"Десантник, пить будешь?"

Если вы думаете, что я ответил "нет", то ошибаетесь.:-)

Сидим.

Hенавязчиво пытаюсь выяснить, когда в Иваново-то?

"Да ты что, не раньше чем завтра вечером!"

В это время подбегает еще один "летун" и с криком "@#Я, мы уже полчаса как в воздухе быть должны!" буквально ныряет в самолет.

Остальные молча подхватываются — и следом.

Оказывается, это командир от метеорологов прибежал.

Прыгаю в самолет. Заводимся, минут 20 гудим двигателями, выезжаем на взлетку. Глушимся.

???

Оказывается, ждем команду спортсменов, попутным "бортом" летящих в Иваново. Где-то часа через полтора они появляются, сборная по парашютному спорту, большей частью девушки, и весьма...

Уже темно, но взлетаем. Что было в гермокабине АH-12, я уж простите умолчу, но часа через три — в Иванове.

"Темная ночь, только..."

Ждут три машины из моего полка, камеры стабилизации 12-й привез.

Вместе с ними гружусь, часа через 2 — в полку.

"Родной!!!" — кинулся на меня дежурный по части, музыкантский майор.

"Все ученья не хрен прошли, уже почти весь день ищут — выпрыгнуло

N человек, собралось N-1!!! Ищут!!! мать-мать-мать-мать..."

В общем, летуны передать что я на борту остался — забыли за пьянкой.

Ближайшие три дня, до возвращения полка с учений, я вполне естественно исполнял обязанности вечного дежурного по части...

Живая история из боевых будней органов ФСБ России.

Проходит подготовка к захвату наркоторговцев (НТ). Захват должен происходить у них на квартире. Все вопросы уже решены (силовая поддержка, очередность захода в адрес, кто, кого и как кладет на пол и т. д.). НТ должны были быть вооружены, поэтому в операции принимали участие бойцы знаменитой "Альфы".

Как и всякому физически развитому и обладающему спортивными разрядами человеку, альфонсам все объяснили по 3 раза, они начали злиться и орать, что не тупые и все поняли еще до объяснений. Хорошо. Затем им показали всю оперативную группу (каждого опера в лицо, чтобы запомнили и не убили между делом).

Все, началось. Дверь выбита, крики шлепки тел о паркет и кафель. Один из бойцов ловко ломает кого-то на полу и орет: "Здесь ствол!!! Лежи, с@ка, не то пристрелю, [м]ля!!!" К нему подбегают еще два "шахматиста" из "Альфы". Минут пять бандюгу массажируют, пока ему не удается перевести дух и взмолиться: "Ребята, долбо@бы, я же свой, я из опергруппы!. А ствол мне по должности положен!!! Вы же меня пять минут, уроды тупые, запоминали на инструктаже!" По инерции парня продолжали разминать еще минуту, пока его слова наконец добрались до мозга наших боевиков.

Результат: классный бланш под глазом, отбитая печень, выкрученная, как у йога, рука, и скупые мужские извинения, сдобренные комплиментом "а ты здорово держался".

Армейская история. Тупая до невозможности ситуация, как и все в армии (корпортивный стиль, едрена вошь).

Кино начинается с того, как рядовой Прокоп вбегает в казарму, задыхаясь от смеха, с характерными конвульсивными судорогами и не двухсмысленным мокрым пятном между ног. После нескольких минут припадка все наконец-то узнают причину

Банк. На входе не испорченное интеллектом лицо охранника. Нам с напарником предстоит занести в середину и установить десяток витражей для внутреннего обустройства банка. Женщина — некое должностное лицо — выдает указание скучающему "интеллигенту" впускать этих парней, то бишь нас, которые носят витражные блоки.

Носим

В догонку о лейтенанте Липском. Как я уже рассказывал это такой товарисч с которым мне довелось служить в армии. Он писал потрясающие рапорта и докладные записки. Все это ксерокопировалось и пользовалось бешеной популярностью среди военнослужащих нашей части. Вот еще одно произведение вышедшее из по его пера.

Значится так, случилась пьянка в роте