ребят перебрав спиртного устроили небольшой дебош с приставаниями к пассажирам и посыланием как можно дальше представителей экипажа пробующих их успокоить. Народ занервничал. Минимум, что могло произойти, это вынужденная посадка в ближайшем аэропорту для высадки дебоширов, о чем и объявил пилот. А у всех были дела, планы и встречи. И в этот момент откуда то с последних кресел к быкующим подошел невзрачный паренек.

— Пацаны, а давайте мы с вами альбом с фотками посмотрим, — обратился он к буянам.

— Чего? — опешили те.

— Ну фотки мои посмотрим, — все так же жизнерадостно улыбаясь, пояснил он, протягивая небольшой альбомчик.

— Да пошел ты, урод! Давай вали отсюда, пока мы тебе твой альбом в … не засунули! — рявкнул один из дебоширов.

— Вы бы посмотрели, пацаны, ну а если не понравятся, то тогда и засунете! — все так же спокойно и улыбаясь, настаивал паренек. — Посмотрите!

— Ну-ка давай сюда, щас взглянем — наконец произнес второй, тоже опешивший от такого предложения.

Как только альбом попал ему в руки и он открыл его на первой попавшейся странице, от альбома их было уже не оторвать. Они листали и листали страницы их лица трезвели прямо на глазах, а паренек не переставал улыбаться. В альбом заглянула и стюардесса, тоже удивленная такой сменой настроения пассажиров, хмыкнула и пошла в кабину к пилотам.

— Ну, посмотрели? — когда практически весь альбом был пролистан, поинтересовался паренек.

— Да-да! — довольно вежливо заявили быковавшие, протягивая альбом обратно.

— Ну вот и хорошо, мы там в хвосте с пацанами на сборы летим. Ладно, пойду, наши там кемарят, завтра трудный день. Но с лучших моментов еще фоток нащелкаем. Вдруг обратно вместе лететь будем, я вам дам посмотреть.

Что происходило в кабине пилотов, никто не знает. Но пилот больше о вынужденной посадке не объявлял, в положенное время самолет приземлился в аэропорту назначения. А дебоширы? А дебоширы весь остаток пути разговаривали шепотом и видимо только об искусстве фотографии. Великая сила фотографического искусства не смогла оставить их равнодушными.

стюардессы ума не приложат.

И тут одна из них говорит: "О! А ведь этим рейсом в первом классе часто летает Николай Валуев... Вдруг он и сейчас там? "Делегация девчонок топает в "Империал" — и действительно, в одном из кресел башней возвышается чемпион мира по боксу.

Девчонки подходят к нему на задних лапках, всячески расшаркиваются — дескать, так и так, буянит пассажир, не могли бы Вы, Николай, нам помочь? Валуев, который по жизни человек вполне вменяемый, резонно интересуется: "А что вы хотите, чтобы я сделал? "Девчонки чешут в затылках, затем несмело говорят: "Ну, Вы могли бы ему сказать... "Валуев кивает: "Сказать — могу".

В пассажирском салоне продолжает буянить и посылать экипаж по разным маршрутам поддатый сибиряк. И в этот момент что-то заслоняет ему свет. Весь.

Дядя поднимает глаза — и видит склонившегося к нему Валуева, который широко улыбается (лично пока не знаком, но судя по фото, эта улыбка должна впечатлять), смотрит мужику в глаза, подносит палец к губам и ласково говорит: "Тсссс! "

Остаток пути до Нью-Йорка, все десять часов, мужик провёл в кресле, плотно пристегнувшись, вжавшись в спинку и вцепившись в поручни.

Вот чего можно добиться добрым словом.