Забавную историю рассказала экскурсовод в Орле по поводу открытия памятника Ивану Грозному.

Итак: орловский губернатор выступил с инициативой установить в Орле памятник государю Иоанну Васильевичу. Как видный член КПРФ, губернатор весьма почитал диктаторов, вроде Сталина и Петра I-го, но в случае с Иваном Грозным был ещё и весомый повод: именно по указу Иоанна IV был заложен город Орёл. Противная общественность, однако, выступила против (на то она и противная), заявляя, что у царя не слишком однозначная репутация. В основном монументодиссиденты напирали на то, что Иван Грозный прочно ассоциируется у людей с убийством своего сына, о чём губернатору и было указано на пресс-конференции. Однако губернатор уверенно ответил, что Ивана Грозного оболгали и сына он не убивал. Собственно, так оно и есть, однако губернатор довалил лишнюю подробность: он сказал, что Иван Иванович умер своей смертью, когда ехал из Петербурга в Москву. "А разве Петербург тогда был? ", — спросили удивлённые участники пресс-конференции. "Это у вас, русофобов, в России ничего никогда не было! — парировал исторически подкованный губернатор, — А на самом деле всё было!". Впоследствии губернатор объяснил упоминание Петербурга оговоркой, но, как бы то ни было, дело шло к установке монумента. Однако же супротивники, поняв, что саму идею уже не потопить, стали резко оспаривать возможные места установки памятника. И здесь, видите ли, нельзя, и тут не годится! И тут власти сделали ход конём (ну, правильно, статуя-то конная!) — монумент возвели за одну ночь, и там, где никто не ожидал, на набережной.

Общественности ничего не оставалось, как злопыхать, что царь на памятнике не имеет никакого портретного сходства (имея в виду реконструкцию Герасимова), но тут ответ был простой: есть художник, то есть скульптор, и он так видит. На этом историю можно было бы закончить, но на этом торте есть ещё и вишенка: место, где возвели монумент, вельми красиво и зело удачно, однако же это археологическая зона, где капитальное строительство запрещено. Думаете, власти нарушили закон? Как бы не так! По документам объект проходит как парковый гном без фундамента.

Бедный Иван Васильевич…

Я работаю в школе. У нас довольно большой коллектив, учителя занимают призовые места в разнообразных конкурсах, ученики — тоже. Но, [м]лять, бОльшая часть учителей — тупицы. В основном все, кроме учителей русского, пишут с ошибками, в общем чате ведут себя по-быдляцки: "Где ключ от 203 кабинета? ", "Кто не закрыл за собой окно, не в трамвае родились! ", "Чей ученик в жёлтой кепке матерится возле школы? Почему не следите? "; ни "Здравствуйте", ни "Коллеги". Ругают детей за джинсы или худи, мол, это нестильно и неофициально, а сами ходят в кофтах в диких розочках. Орут на детей за цветные волосы, а у многих на голове цвет баклажана. В столовой или в учительской обсуждают друг друга, личные жизни учеников и их родителей. Образованные люди, а верят экстрасенсам, всему, что говорят по ТВ, презирают "эти ваши интернеты, где все врут". Пыталась обсуждать с ними книги, живопись, музыку, моду, но они игнорят это и переводят темы на более близкие им. При этом в основном это не очень старые женщины, им в среднем от 38 до 60. Грустно, что есть и молодые учителя, которые ведут себя так же. Если что, это не я такая в белом пальто стою красивая, есть несколько учительниц, с кем я дружу, они действительно умные и очень мне нравятся. Но абсолютное большинство — толпа дур, которым нельзя доверить воспитание и образование детей.

Смотрела очередной фильм про маньяка и вдруг отчетливо вспоминаю случай из детства.

Лето, мне 7, в детсад уже не хожу, скоро в школу. Гуляю во дворе и жду маму с работы — идти ей 3 минуты. Дом у нас был "китайская стена" — длинный, несколько арок. Одна арка выходила аккурат на мамину работу, а другая — к пустырю. Подходит ко мне мужик, лица не помню, только голубую джинсовку. Спросил, что делаю, "маму жду", — говорю. "Мама твоя, — говорит, — попросила меня тебя привести, я ее знакомый, еще вату сладкую сказала тебе купить" — а вата как раз продавалась у одной из арок. Я уши-то развесила, обрадовалась, взял он меня за руку и пошли мы, но не к той арке, в которую мама обычно заходила и где вату продавали, а которая к пустырю вела. Я ему еще, наивная, говорю, мол, вата не здесь, а он мне: "Да-да, мы обойдем просто, прогуляемся". Помню, начало закрадываться беспокойство, что не ладное что-то, и как быть не знаю, что делать. Вышли мы с ним из арки, и уже от дома начали удаляться. И тут крик! Меня зовут по имени. Оборачиваюсь, мужик замер. А это крестная моя, к нам бежит, кричит — видит, что мужик чужой. Он мою руку выпустил и дал дёру, а я дальше вспомнить не могу. Наверное, испугалась, и мозг заблокировал.

У мамы спросила — она говорит, да, так и было. Крестная моя тогда чуть не поседела, шла с работы и видит: мои бантики синие впереди мелькают и мужик чужой. Она крик подняла, тем и спасла меня. Мой ангел-хранитель.

Сегодня утром подъехал к бизнес-центру, в котором располагается офис нашей фирмы. Приехал не просто так, а побеседовать с кандидатами на пост помощника главного бухгалтера. Два свободных места на парковке прямо передо мной занимает миловидная барышня, поставив свою карету по диагонали. Вежливо попросил её поставить машину нормально,

Отшельником навеяло. Рассказ друга.

Геофизическая съемка выглядит так. Сначала топографы с теодолитом делают

"разбивку участка" — втыкают на местности колышки с цифирками через каждые несколько десятков метров, а потом оператор с прибором ходит там, останавливается возле каждого колышка, измеряет что-то,