С раннего детства у меня ОКР тяжёлой формы. Каждый день начинается с панической атаки и заканчивается ей же. Стоит лишь кому-то не взять трубку, как я уже натурально переживаю его смерть. Привыкла к несуществующим болезням. Я не смеюсь и не улыбаюсь, я не плачу и не злюсь. Я навсегда заключена в плену собственной болезни. Таблетки и специалисты бессильны. На сегодняшний день я абстрагировалась от общества, плотно сижу на наркотиках и отрицаю человеческие ценности.

Мама рожала меня с большим риском для жизни (первый поздний ребёнок, плюс почечная недостаточность). Как только родила, её из роддома перевели в областную больницу, а меня оставили. Мама была неделю на волоске от смерти, а медсестры в роддоме заочно подписали ей смертный приговор и перевели меня в отделение для отказников, где за неделю сломали мне ключицу и заразили желтушкой. Мама, конечно, забрала меня, как только выписалась, я, разумеется, ничего не помню. Но всю жизнь панически боюсь, что меня бросят.

Когда мне было пятнадцать, отца положили в больницу с серьёзной травмой. С мамой у них в тот период были большие передряги, собирались разводиться, и она не хотела его навещать, отправляла меня одну. А больница у нас на самом отшибе города, и от конечной до неё ещё метров четыреста. Как-то после школы я навестила папу и пошла обратно на остановку. Уже подходя, увидела, что на противоположной стороне остановился автобус, из него вышел мужчина и нетвердой походкой направился прямиком ко мне. От него просто несло опасностью, мне стало очень страшно. Моего автобуса, как назло, все не было. Я попыталась поймать попутку, но никто не остановился. Тут подошёл ОН. Стал "знакомиться", потом говорить всякие грубости и лапать. Я не знала, что делать. Был день, мимо нас проезжало много машин, все видели, как я с ним борюсь, кричу, как он бьёт мне под колени и пытается за волосы тащить в лес. Никто не остановился, ни одна скотина.

И когда я уже лишилась надежды, вдруг подъехали два мужичка на велосипедах, спросили, в чем дело. А этот гад говорит, что я его девушка и мы сами разберёмся. Слава богу, не поверили, отбили меня у него, посадили на багажник и полуобморочную довезли до самого дома. Я тогда только и смогла, что еле слышно пролепетать спасибо...

С тех пор прошло больше двадцати лет. Я не знаю имён тех мужчин, не знаю, кто они и живы ли, но как же я до сих пор им благодарна.

Еду в метро после пар, народу немного. Мужик напротив сидит и пристально смотрит на меня. Мерзко, вышла из вагона — на следующем поеду. Двери почти закрываются, он успевает заскочить. Делаю нарочно пару пересадок, он если не в том же вагоне, то в соседнем так же злобно глядит. Уже трясёт. На конечной прячусь за колонной, и пока он мечется в поиске меня, кидаюсь к курящим рядом ментам. Он видит это и забегает в автобус. Отъезжая, медленно ведёт пальцем по стеклу. Чётко ощущаю на себе этот грязный след.