постоянно становилось больно от осознания того, что героев Родина уже не дождется, а обратно запихивать недорослей уже поздно.

Так вот. Надо заметить, что я-то в то время работал в уголовном розыске. Ну как работал – практику проходил. Но опера, к которым меня прикрепили для расширения кругозора, быстро направили мою энергию в нужное русло и по факту я работал, только не официально, бесплатно и без пистолета. И бить людей мне тоже не доверяли. Говорили — молодой еще, можешь ожесточиться прежде времени.

К чему я веду-то. У меня всегда с собой была куча повесток, протоколов и прочих бумаг официального характера, которые я решительно использовал в ходе практики. Еще у меня была папка из кожзаменителя, в которой я все это таскал. Этой папкой я очень гордился, так как считал, что человек с папкой выглядит гораздо более внушительно, чем человек без папки.

И вот как-то я восседал на друговой кухне и поедал котлеты, изготовленные его женой. Папка лежала на столе, а друг сидел рядом и пил чай. В тот момент, когда я выпал из беседы сосредоточенно пережевывая очередную котлетку, он задумчиво спросил по сердцу ли мне стряпня евоной жены и доволен ли я радушным приемом и угощением.

Я в ответ энергично покивал головой и закатил глаза, что выражало высшую степень согласия по всем пунктам. Не откладывая дело в долгий ящик, друг незамедлительно мне предложил в знак благодарности за обед и ради удали молодецкой подарить ему пару бланков повесток для веселого розыгрыша который, безусловно, внесет яркость, и разнообразие в скучную и не веселую жизнь Коли Властелина и Валеры Лорда.

Я внутренне содрогнулся от смеха, но котлеты обязывали и бланки я ему оставил, а сам уехал то-ли в морг то-ли в психушку по уголовнорозысковым делам.

Эффект от шутки превзошел все ожидания.

Папа Коли был бизнесменом, и с семьей не жил, но детей любил, хотя держал в строгости. Колю он любил в частности, и за окончание второго курса без троек сулил отпрыску права и ключи от джипа. За Колиными успехами Папа следил, регулярно проверял его явку в институт, и когда Коли в институте не оказывалось, приезжал и охаживал сынулю ремнем по богатырским ягодицам.

Так вот. Что конкретно намалевал в порыве вдохновения майн либер фройнд в повестках на имя Коли и Валеры я не знаю, но Валера с совершенно не лордским достоинством рыдал и валил на Колю все, чем они занимались в свободное от варкрафта время — от поджога кнопок в лифте, до осквернения памятной стеллы городам – побратимам.

А Коля, в свою очередь, даже не успел как приличный пацан взять все на себя, так как примчавшийся спешно Папа даже не стал браться за ремень, а взялся за гитару. Гм. Знаете – как цыган со словами – "а за меня все скажет гитара". Да. Папа взялся за гитару и нанес Коле несколько воспитательных ударов по хребту, в результате чего благородный инструмент пришел в полную негодность, чего, кстати, нельзя сказать о Колином хребте. После чего, Папа задумчиво отбыл восвояси, а Коля остался и без машины и без гитары.

Когда выяснилось, что повестки были розыгрышем неизвестных лиц, все успокоились, а Коле обещали купить новую гитару, еще лучше прежней.

Надо заметить, что Коля и Валера на поджогах кнопок не остановились. На пятом курсе института их посадили за серию разбойных нападений. Раз в месяц, в день получения пенсий они грабили бабулек. Погорели на шестом или седьмом эпизоде, когда отняли деньги у бывшей учительницы из их школы, которая их и опознала.

От такие дела.

проснулся в неплохом настроении. Перекинулся с женой парой фраз и хлебнув чаю устремился на работу. Прикол, по дороге я подготовил неплохой, обращая внимание всех соседей на спущенное колесо их машины. Благо в те времена машины были уже у многих. Проходило на ура. Но я и сам был готов. На белой спине и лопнувших брюках меня точно было не развести.

— Андрей, зайди на минутку ко мне, — произнес входящий вместе со мной директор.

— Хорошо, только куртку сниму, — заверил его я.

— Я тут подумал, а давай мы тебя назначим начальником отдела? — произнес он, как только я вошел в его кабинет.

— Меня? — и тут я сообразил, что это первоапрельский развод. Но по тяжелой, это вам не белая спина.

— Ну как ты на это смотришь? — с небольшой улыбкой, утрировал он.

— Отрицательно! — так же немного улыбаясь, заверил его я.

— Почему? — улыбка сошла с его лица.

— Ну во-первых у нас есть начальник отдела. Живой и здоровый, а во-вторых...

— Да, но он увольняется. А что во-вторых?

— А во-вторых, я хочу быть вашим замом, а не каким-то там начальником отдела. — подыграл ему я.

— Ну это возможно, но позже, лучше тебе пройти все ступени. Ты молодой, перспективный, вполне возможно, что и меня когда нибудь заменишь. Надо подождать.

— Вот я и буду ждать. Как место освободится, я готов. А на начальника отдела не пойду.

— Ну дело твое конечно. Ладно, что нибудь решим.

— Съел, не получилось — уже выходя подумал я. Додумать не успел, потому что отвлекла Ленка с бухгалтерии.

— Андрей, зайди премию получи, — почти вцепилась мне в руку она, — а то уфинтилишь куда нибудь опять в командировку. А мне отчет сдавать надо.

Такой развод точно уж не проходил. Я как только представил хохочущие лица бухгалтерии, сразу это понял.

— Лен, я ведь орел? — поинтересовался у нее я. Пока она меня рассматривала и оценивала в новом ракурсе, мыча что вроде "нуууу", я добавил. — А орлам деньги не нужны! — и прошествовал по коридору в кабинет. Гордо и немного по орлиному.

Потом я куда-то отъехал, закрутился, вернулся поздно и день вроде как прошел. Но был еще дом. Конечно такого хода я не ожидал.

— Андрюша, ты знаешь, пляши! — не успел я переступить порог, произнесла жена.

— С чего это? — не понял я, но на всякий случай осмотрелся. Ничего из-за чего можно плясать, я не заметил и понял, что она подготовила какой-то развод.

— Я сегодня была у Юльки, у них один щеночек остался. Именно такой как ты хотел, восточно-европейской овчарки. Такая лапуля, такая умница, девочка правда. Но ведь без разницы, говорят девочки даже преданней своему хозяину. Завтра можно забирать. У них правда есть уже покупатель, но мне она отказать не смогла. Давай пляши!

— Не, плясать не буду! Да и ненужен он нам, сама же говорила. — По тяжелой бьет, сделал я вывод и подумал про себя. — Нехорошо. Даже первого апреля. Так дела не делаются. Знает ведь, что хочу и мечтаю, ну зачем такой развод?

— Не хочешь, но почему, ты же всегда хотел? — хорошо она играла. Тут ей не откажешь.

— Потому что дети еще маленькие. Собака это грязь, заботы, шерсть, слюни! Или ты забыла?

В общем, совсем скоро, все переросло в небольшую семейную перепалку и я довольно уставший за день, обиженно завалился в зале на диван, включив телевизор. Там и уснул. А утром наступило второе. ВТОРОЕ, блин, АПРЕЛЯ.

— Юль, извини, брать не будем. Андрей отказался. Так что продавай. Да сама не пойму, всегда хотел, а здесь как белены объелся, — я прислушивался к телефонному разговору из прихожей и не совсем понимал. Нет, я понимал конечно, но не понимал как. Ведь если это был развод, то к чему продолжение сегодня? А если нет? И никакого развода не было.

Я собрался и оделся молча. На работу шел задумчиво. А лучше бы не шел. Не успел я войти в кабинет, как на пороге появился директор.

— Хочу представить вам нового начальника отдела, — после, здравствуйте, произнес он, — Сумарохин Леонид Сергеевич. Вы все его хорошо знаете, поэтому в долгих представлениях он не нуждается. Виктор Николаевич, уволился, но я думаю вы и с новым начальником будете работать так же хорошо и с полной отдачей...

Это уже выходило за все рамки. Не перекурить такое, я просто уже не мог. Поэтому поздравив Леньку, я пошел на улицу все обдумать.

— Слышь, орел! Ты будешь премию получать или нет? Мне отчитываться надо! — в коридоре стояла Ленка.

— Я не орел, Лена... — посмотрев на нее, произнес я.

— А кто? — начав рассматривать меня по-новой, поинтересовалась она.

— Дурак! Супердурак! — тяжело вздохнул я.

— С чего это? — не поняла она.

— С того, что я даже сам себя развел. Да как развел — по полной и по тяжелой! Так что поздравь меня пожалуйста, вчера ведь был мой праздник.