Я коллекционирую драгоценные камни. При не очень высокой зарплате коплю и пару раз в год покупаю себе новые экземпляры, читаю много литературы на этот счёт, посещаю семинары, вообще думаю насчет второй профессии геммологом. И меня бесят люди, считающие мои деньги, а людей бешу я, когда упоминаю это в качестве хобби и любимого дела.

Мне было лет 12, приехала в лагерь. Одна девочка из новых знакомых сказала, мол, надо же, у тебя много веснушек, а я ответила, что у меня папа рыжий. Девочка оказалась болтушкой, через неделю весь лагерь знал, что мой папа — "тот самый Рыжий из "Иванушек"", и он нехороший человек, во всех интервью говорит только про сыновей, а о дочери и не упоминает! То, что у меня совсем другая фамилия и отчество Владимировна никого почему-то не смущало. И только когда на родительский день ко мне приехал папа, все внезапно догадались, что бывают и другие рыжие мужчины.

Мне было лет 12, середина 90-х в небольшом военном городке. С одеждой не очень: на рынке, в основном, синтетическое тряпье плохого качества; в военторге тоже самое, только ещё загробной расцветки, а нормальных магазинов у нас просто не было, это надо ехать в город. В киоске увидела немецкий журнал по вязанию, а на обложке — просто идеальный свитер, с рисунком. Вязать я особо не умела — так, петли бабушка когда-то показала, но упорства было не занимать. И в шкафу лежал целый пакет с пряжей от распущенных старых вещей. Пару недель по вечерам сидела над схемой, распускала неполучившиеся участки и снова вязала, отпаривала, сшивала... Свитер получился, долго носила и радовалась.

Когда укачиваю трёхмесячного ребёнка на ночь, включаю ночник и напеваю ему колыбельную. Стоит взять фальшивую ноту, как он открывает один глаз с видом: "Ну, ты чё, что ещё за какофония? " — потом закрывает его и спит дальше. Стараюсь не фальшивить.