первый миллион, да еще и не свой, а подогнанный в виде предоплаты.

— Вообще не соленая! — ткнув палец в рассол и старательно облизнув, произнес мой напарник, Сашка, — вообще!

— Соли по норме, — успокаивал нас продавец, тыча в лицо документами, — здесь все написано.

Но Сашкины вкусовые рецепторы почему-то внушали мне больше доверия чем эти бумажки. Тем паче, что цена которую заломили нам за эту соленую рыбу уж точно предусматривала, что соли должно быть больше. Или вообще дохрена.

— Гарантию даешь? — попер я грудью на продавца, — и почему бочки не полные? Что-то здесь не так, давай-ка выборочную перевесим! — вспомнив как видел в каком-то кино сделку наркодилеров. Там опиум не только пробовали на вкус, как сделал это Сашка, но и проверяли по весу. Грех было не воспользоваться чужим опытом.

— Да ладно вам, мы даже с довеском кладем, что бы никаких претензий не было, — успокаивали нас работяги засолочного цеха, но бочку в которую мы ткнули пальцем, вытащили и выпотрошили на весы.

Вес совпадал, но сомнения все равно остались, поэтому до конца погрузки мы посматривали на продавца косо и исподлобья. Что по нашей версии должно было сподвигнуть его к честности. Но он почему-то не бил себя в грудь кулаком, не божился и старался держаться от нас подальше.

К концу недели все шестьдесят тонн были перевезены на наш импровизированный склад, рядом с железкой. Пора было двигать за вагоном. Но там нас отбрили по полной.

— Какой вагон, какой вагон? — произнесла начальник станции, — вы вообще на календарь смотрели?

Календаря у меня с собой не было и я взглянул на часы, ради порядка. На них было все ровно, время рабочее.

— Наверно взятку хочет — промелькнула мысль и ничего в голову больше не пришло. Осталось только требовать пояснений.

— Август месяц на дворе, а под продукты мы вагоны даем в сентябре. Вы первый раз что ли? — это уже попахивало катастрофой и я ткнул ей в нос бумаги которыми еще неделю назад тыкали мне. — Да мне разницы нет, что рыба у вас соленая, у меня приказ. Ваша рыба стухнет, а отвечать потом мне?

— А я тебе говорил, что рассол не тот. Надо пересаливать, а то она и у нас стухнет, — заявил Санек, когда мы уныло покинули здание станции.

Я, тяжело вздохнул и работа закипела. Соли не жалели, сентябрь еще далеко. Сливали хреновый рассол, рыбов аккуратно перетирали солью и опять укладывали в бочки.

— Ты особо не переживай, потом когда сдавать будем соль по цене рыбы продадим, соль же тяжелей чем вода и рыба, — успокаивал меня Сашка. — Было шестьдесят тонн, а станет шесть две, а может и три. Еще в наваре будем! — И кидал в бочку дополнительные пригоршни этой самой соли.

И вот наступил долгожданный сентябрь, следом за вагоном, недельки через три самолетом отправился и я.

— Ну что, все хорошо, железка говорит, что завтра вагон встанет под разгрузку. Долго же он где-то мотылялся. Октябрь уже — слова зам. директора рыбозавода внушали оптимизм. Я даже незаметно пустил слезу воспоминаний, но оказалось это было только начало. — Это что! — в ужасе воскликнул он, когда разгрузившие вагон грузчики, вскрыли в холодильнике одну из бочек. Да я сам немного прифигел, потому что выдернутая им из бочки рыбина седела просто на глазах. И я выдернул вторую, та тоже минутку подумав покрылась инеем. Так мне показалось.

— Может замерзла нахрен, — искал я оправдание — или от старости седеет, мы же ее в августе купили. Да и там она где-то месяц пролежала. Молодкой ее точно не назовешь...

Но зам. директора меня не слушал, с рыбой которая почему-то стала как доска, он ломанулся в лабораторию.

— Восемнадцать процентов, восемнадцать процентов... — как заведенный повторял он, — как можно было вогнать в нее столько соли?

— Так мы старались, — наконец-то поняв, что к чему, гордо произнес я, — чтобы не протухла.

— Да ее, после вашего посола можно было в вагон как дрова навалом грузить, зачем вы ее в бочки пихали?

Спасла меня только инфляция которая в девяностых была жуткая. Говорят она всем мешала, а мне помогла. Потраченный мной в августе миллион предоплаты к ноябрю превратился если ни во что, то во вполне терпимое. А пока рыбу вымачивали, а потом коптили, к концу всей этой эпопеи я еще и в наваре остался. И вот эту поговорку, что кашу маслом не испортишь, я с солью до конца жизни не перепутаю.

что пробила покупки настоящей Звезде! Она ее во всех российских сериалах видит!

— Что за звезда-то? — поинтересовался я — фамилия у нее какая?

— А я откуда знаю?! Я сериалы смотрю, а не титры!

Обидно мне стало за наш кинематограф.

— А из голливудских звезд кого бы узнали? Зайди они сейчас в ваш магазин?

Ответила моментально:

— Душку Брюса Уиллиса, Арнольда Шварцнеггера и старину Вуди Аллена! Всех из Санта-Барбары и Друзей!

— Гм, а помоложе? Из тех, что сейчас на экране часто мелькают? Ну, не по титрам, а просто в лицо?

Тут призадумалась.

— Всех из Аватара, пожалуй — кроме тех, кто был в гриме. Первого Аватара, конечно. На второй не пойду, говорят фиговый получился.

Возраст кассирши — на дальних подступах к полтосу. Маразмом и даже климаксом вряд ли страдает — приветлива, жизнерадостна, ни разу не видел, чтобы она ошиблась при пробивке покупок, постоянных покупателей точно знает в лицо. Я тут нечастный гость, запомнила меня возможно потому, что я был в гипсе. Но узнала и после недельного перерыва, когда явился без него. Никакими прочими особыми приметами не страдаю, возраст неженихабельный. Поздравила с снятием гипса и помнила, что у меня есть карточка Магнолии.

Так что, я думаю, проблема тут не в кассирше! С ее памятью всё в порядке, а вот со звездами — ее сверстниками что-то пошло не так. Перефразируя Ломоносова, "Разверзлась бездна, звёзд полна, но — их не видно ни хрена! "Невооруженным глазом. И вообще ощущение, что звезды эти не своим светом светят, а их как лампочки развешивают по всему небосклону поп-культуры. Вкручивают в правильные места по рисункам угасших созвездий, включают. Даже термин похожий — раскручивают.

Зато им стало удобно заходить в магазины у своего дома без малейшего риска вызвать гром аплодисментов и застрять в очереди за собственными автографами.

сложить и поставить в специальную подставку или повесить.

3. Сумка не должна находиться на коленях или на стуле. Маленькую нарядную сумочку-клатч можно положить на стол, объемную сумку повесить на спинку стула или поставить на пол. В ресторанах для этого аксессуара подают специальный стульчик. Портфель же ставят на пол.

4. Целлофановые пакеты допустимы только по возвращении из супермаркета, также как и бумажные фирменные пакеты из бутиков. Носить их потом с собой в качестве сумки — жлобство.

5. Если ваш мужчина вызвался помочь вам нести сумку, знайте — он плохо ознакомлен с правилами этикета. Мужчина никогда не носит женскую сумку. И женское пальто он берет только для того, чтобы донести до раздевалки.

6. Домашняя одежда должна состоять из удобных, имеющих приличный вид брюк и свитера. Халат и пижама предназначены, чтобы утром дойти до ванной, а вечером — из ванной в спальню.

7. Заходя к ребенку в комнату — приучитесь стучать. Тогда и он будет поступать так же, прежде чем войти в вашу спальню.

8. В помещении женщине разрешено находиться в шляпе и перчатках, но не в шапке и варежках.

9. По международному протоколу общее количество украшений не должно превышать 13 предметов, причем сюда включаются ювелирные пуговицы. Поверх перчаток не надевают кольцо, но браслет позволителен. Чем темнее на улице, тем дороже украшения. Если раньше бриллианты считались украшением для вечера и замужних дам, то в последнее время их стало позволительно носить и днем.

10. Правила оплаты заказа в ресторане: если вы произносите фразу "Я вас приглашаю", — это значит, вы платите. Если женщина приглашает делового партнера в ресторан, платит она. Другая формулировка: "А давайте сходим в ресторан", — в этом случае каждый платит за себя, и только если мужчина сам предлагает заплатить за женщину, она может согласиться.

11. Первым в лифт должен входить мужчина, а выходить тот, кто ближе к двери.

12. Считается, что место в автомобиле позади водителя — самое престижное. Его занимает женщина, а мужчина садится рядом с ней, и когда он выходит из машины, то придерживает дверцу и подает даме руку. Если мужчина за рулем, то даме тоже предпочтительнее занять место за его спиной. Однако в первом и втором случае мужчина должен открыть перед женщиной дверцу и помочь выйти.

13. Не принято также говорить о том, что вы сидите на диете. Тем более нельзя под этим предлогом отказываться от блюд, предложенных гостеприимной хозяйкой. Обязательно похвалите ее кулинарные таланты, при этом вы можете ничего не есть. Алкоголя это правило также касается. Не стоит сообщать всем, почему вам нельзя пить. Попросите белого сухого вина и слегка пригубите.

14. Находясь в светском обществе, никогда не обсуждайте следующие темы: политику, религию, здоровье, деньги. Неуместный вопрос: "Боже, какое платье! Сколько вы заплатили?". Отреагировать на подобные вопросы вы должны улыбкой: "Это подарок!". Попробуйте перевести разговор на другую тему. Если собеседник настаивает, мягко скажите: "Я не хотела бы об этом говорить"

15. К каждому человеку, достигшему 12 лет, полагается обращаться на "вы". Даже к тем людям, с кем вы хорошо знакомы, в офисе лучше обращаться на "вы", на "ты" — только наедине. Исключение — если вы сверстники или близкие друзья. Как реагировать, если собеседник упорно "тыкает" вам? Сначала переспросите: "Простите, вы ко мне обращаетесь?". Иначе — нейтральное пожатие плечами: "Простите, но мы не переходили на "ты".

16. Недопустимо обсуждать отсутствующих. Также непозволительно плохо говорить о близких, в частности обсуждать мужей. Непозволительно произносить и оскорбительные слова в сторону родной страны.

17. Придя в кино, театр, на концерт идти к своим местам следует только лицом к сидящим. Первым проходит мужчина.

18. Девять вещей следует держать в тайне: возраст, богатство, щель в доме, молитву, состав лекарства, любовную связь, подарок, почет и бесчестье.