Мне было 14, нужно было делать полостную операцию. Я за много километров от дома одна лежала в палате и ждала маму — нужно было разрешение одного из родителей. И вот, 23:45, мама приехала, я от боли почти без сознания. В секунду подписываются бумаги, меня укатывают в операционную. Последнее, что я увидела перед тем, как отключиться, были настенные часы в операционной, которые показывали 23:59, рисунок на этих часах в виде рассвета/заката на фоне поля и надпись на них "Боль уходит в полночь".

У меня идиотская мания. Ищу в контакте людей, которые серьезно больны, начинаю с ними дружить, так в свои 24 года я похоронила уже двух подруг и одного друга (у всех рак был). Рыдаю сутками, камень на душе, гложет, адская боль и тоска, но ничего не могу с собой поделать. Хочется стать для кого-то нужной в тяжелый момент. Тем более я тоже искренне доверяю им все. К последней подруге даже ездила дважды (она из Питера, я в полутора сутках от нее живу), привозила ей вкусняшки, гуляла по парку около онкологического центра. Когда она совсем без волос осталась, отослала ей два красивых платка, расписные, купила их во время поездки в ОАЭ...

Сегодня нашла мальчика, у него рак мозга, денег на лечение нет. Переписываемся, и уже понимаю — начинается в четвертый раз все это.

Думаю, обратиться бы мне к психологу, но ведь, с другой стороны, я ничего плохого-то не делаю...

Моя сестра ипохондрик. А я врач-терапевт. И как же меня она бесит. На работе меня посылали, проклинали, обрыгивали и даже пытались укусить. Но никто, никто так качественно не трахал мой мозг! Это вечные звонки и жалобы на покалывание в боку, на то, что она сегодня два раза кашлянула и просьба что-то с этим сделать, температура 36,7 — это конец света, это же на 0,1 градус выше заветной, вечные просьбы найти уролога, гинеколога, записать на анализы и ещё какую-то поебень! А все вокруг говорят, что "это же твоя работа, надо терпеть, слушать, помогать, человек болеет". А если я прописываю одно единственное эффективное в этом случае лечение — найти хорошего ёбаря, она почему-то обижается.

В метро сидела напротив двух барышень лет 20-21. Тут заходят в вагон двадцать молодых людей в военной форме. Явно солдаты-срочники. Эти курицы начинают кривить и зажимать свои носы, мол, плохо от парней пахнет. А от них пахло только хозяйственным мылом и немного кремом для обуви. От них пахло прачечной и чистотой, но казённой. Форма на них была старенькая, но любовно зашитая где надо. Дамы вышли, презрительно оглядываясь, а я чуть не расплакалась от обиды за них.