пологого берега зашёл, тянусь, а тоже не дотягиваюсь, но медленно так погружаюсь. Уже и сапоги-болотники полные. Уже и вода по пояс. Вдруг чувствую, что на берегу напротив какое-то движение. Первая мысль, конечно, — рыбнадзор, это, наверно, потому, что я в тот момент браконьером был.

Я моментально аккуратненько петлю на воду положил и типа не при делах.

По максимуму изобразил, что я водные процедуры тут принимаю. Даже немножко присел — для натурализма. С блаженной улыбкой поднимаю глаза и охреневаю. Потому как на обрывистом берегу стоит здоровенный медведь и смотрит на меня не очень благожелательно, без улыбки. То ли я место его рыбацкое подзанял, то ли вообще он браконьеров на дух не переносил…

Короче, мне разбираться-то особо и некогда было. Как я с места стартанул

— в подробности вдаваться не буду, да и не помню, если честно. Помню только, что мелькало всё, и пёр я в правильном направлении — в сторону противоположенную косалапому.

Вскоре выскочил на дорогу, там отдышался и побрёл уже вяленько, на исходе сил. Десяти шагов не сделал, а навстречу двое – на мопеде.

Притормозили около меня: "А ты чё, спрашивают, без сапог?". Я присмотрелся, точно, твою ж медь, а сапог-то нету. Может, я из них ещё в котловане выпрыгнул, может по ходу где слетели, но на ногах одни носки, да и те, как на грех, рваные. Объяснил ситуацию, говорю:

— Медведь там здоровенный, на котлован не суйтесь. Уж больно он не в настроении сегодня, видать, не с той лапы встал.

Они поулыбались и поехали дальше.

Метров триста прошёл, обворачиваюсь, смотрю несутся уже обратно. Если бы не я, так бы и не остановились. Но притормозили, отдышались и не улыбаются что-то уже. Лица бледно-напряженные. Я спрашиваю:

— Мужики, а вам там сапоги мои не попадались случайно? Они друг на друга посмотрели:

— Ё-мое, какие там сапоги, мы ведь и про мопед забыли!

меня посадили играть с моим первым противником. Я избрал испытанную годами схему борьбы, е2-е4, а там будь что будет. Старался больше фигур у противника съесть, охотно жертвуя своими. Он попался на уловку и через какое-то время ему уже нечем было играть. У меня осталось на одну фигуру больше и противник сдался...

Следующий противник не имел возможности изучить мой стиль игры, так как в это время он играл с кем-то другим. Его неведение об особенностях моей игры ему дорого обошлось, он проиграл...

В финале я играл с одним корейцем, который очень хорошо играл в шахматы, равных ему говорят в этом деле не было. Когда мы с ним сели за шахматный стол, он уже готов был встретиться с сильным противником, раз я обыграл стольких людей, поэтому был осторожен... Но когда я начал подставлять свои фигуры, безжалостно съедая в ответ его, то он не выдержал и наш матч опять скатился к чему-то похожему на шашки. Молниеносно мы очистили доску от фигур и у нас осталось минимальное количество фигур у каждого.

У меня на одну больше... Как хороший шахматист он просчитал свои шансы и сдался... Таким образом я стал чемпионом, о чем было вывешено объявление. Мои соседи, читая его не могли удержаться от смеха, так как знали, что я не очень хорошо играю.

Я же перестал с ними играть, негоже чемпиону проигрывать кому-попало...

небольшой кустарник, и приятель решил осмотреть, что там, за этим кустарником происходит. Осмотреться он решил серьёзно, салфеток бумажных целую пачку взял. А я сижу, на птичек, мимо пролетающих любуюсь, мысленно разговор продолжаю. Ибо разговор уж очень приятный был – о бабах. Об абстрактных бабах всегда и говорить, и думать приятно. И вдруг ловлю себя на мысли, что напеваю достаточно грустный романс "Динь-динь-динь, динь-динь-динь, колокольчик звенит…"

Стоп! Колокольчик звенит! Звенит колокольчик! Со всей пьяной прыти подсекаю спиннинговое удилище, в донку переквалифицированное, и вижу как над моей головой, по кругу, радиусом много-много метров, где-то в поднебесье пролетает рыба. Помахав плавниками чайкам и дроздам, она пошла на снижение у меня за спиной. За вышеуказанными кустами было небольшое болотце, на противоположенном берегу которого находились заросли ивы. Вот в эти-то ивы грузило и, что там ещё после полёта осталось, и угодило. Крючков было много и все они (или большая часть) зацепились за ветки. А мне хорошо так, спокойно и лениво. "Ладно – думаю – леска крепкая, так попробую выдрать". И не сходя с места, начинаю оборот за оборотом леску на катушку наматывать. Вот она идёт всё сложнее, а ветви уже и не шебаршат, а всё изгибаются и уже пытаются удилище у меня вытянуть. Ну, я всем телом за удилище как дёрнул. Крючки освободились, дерево разогнулось, а я благополучно хлопнулся в прибрежную грязь. И, что странно, в унисон с моим криком "Мать!" раздался такой же крик из кустов, только громче и протяжней.

Приподымаюсь, смотрю около кустов, друг мой с невидимым противником дерётся. Отмахивается руками и ногами, а глаза большие – большие и бешеные – бешеные. Я встал, подошёл. Он успокоился, а дыхание у него сбитое, весь возбуждён, руки-ноги в леске, а на боку, вцепившись парой крючков в футболку, висит карпик, сантиметров 30-35 в длину.

Я так долго соображал, когда рыбка клюнула, что карп успел крючок с манкой как говорится "до жопы" проглотить и не сорвался, а когда я леску сдёрнул груз с карпом полетели почти по прямой, на которой оказался возвращающийся приятель.

А теперь его впечатления:

— Иду, тишина, красота! Вдруг, кто-то через деревья ломится, пулей от туда выскакивает, налетает на меня и когтями вцепляется! Хорошо что хоть "от туда" шёл, а не "туда", совсем оконфузиться мог бы!