и т. д. — все деревянное. Причем делают это по-немецки тщательно, не торопясь, с вниманием к деталям...

Англичане время от времени пролетают над стройкой века, чтобы сфотографировать ее на память.

Наступает незабываемый день окончания строительства. Забит последний гвоздь, выкрашен последний макет. Расчеты эрликонов бросают валять дурака, затаптывают сапогами бычки, и начинают выглядывать гостей, которых, по идее, должно пожаловать немерено — объект-то какой! Все, что хочешь — на выбор!! Как на ладони. И маскировки почти нет - только бомби!!!

Раннее утро. Одинокий бомбер Королевских ВВС появляется над аэродромом. Так, наверняка разведчик, его, понятное дело, не трогают. Ну, только пальнули в воздух для порядка, неприцельно и далеко в сторону.

Бомбер делает круг, проходит над полосой, делает горку, пикирует на стоянки с самолетами, и вываливает из люка прям на головы обалдевших гансов здоровенную ДЕРЕВЯННУЮ бомбу.

—————

История из реала. Только окончание сей басни таково, что сами немцы эту базу и снесли, поняв, что зря строили.

фильмам пограничную "колючку"), я, как и положено докладываю. При докладе присутствовал прапорщик, старшина заставы, и когда он узнал номер участка сработки понял — район таёжный, там снега по самые, и зверя много. Он и поехал старшим тревожной группы. С участка доложили по ТА-57: след козы в направлении госграницы. "Будем убивать". Вообще-то это нарушение, и патрон — имущество особого учёта, и т. д. и т. п. Но коза такая пакость, что если раз прошла, то маршрут запоминает, и сработки в том месте начнут по нескольку раз за день случаться. От той самой козы. Несмотря на различное раз[гиль]дяйство тревожные группы будут каждый раз по новой лететь к месту пролаза, фиксировать след дикой скотины, собирать шерсть с колючей проволоки, а то и делать слепок следов (правда при моей службе такой сбор доказательной базы уже уступал фотодокументированию). Так что начальник старшине негласно разрешал охоту на рогатых нарушителей. Я доложил оперативному дежурному в погранотряд, что тревожная группа с участка возвращается. Проходит полтора часа, никаких вестей. На этом фланге действует наш дозор, они добрались до стыка с участком соседней заставы, вышли на связь так же с ТА-57 (у них была Р-392, но участок неровный, возвышенности мешают связи, по рации докричаться оттуда редко получается). Ставлю задачу — на обратном пути дойти до следа тревожной группы, доложить на заставу что и как. Начальник занервничал, держит на контроле. Мужик он уравновешенный, но видно. Дозор вышел на участок. Доложили по тапику, ушли по следу. Проходит ещё час. Тишина. Часовой на вышке проглядел глаза в сторону того фланга (раз радиосвязь неустойчивая, может быть дадут сигнал ракетой). С момента последней связи с тревожкой прошло около 4 часов. Приказ начальника: "Застава — в ружье! Оперативному доложить: проводится учебный поиск на участке погз". В шишигу загрузили большую часть огневых средств, вплоть до гранатометов, и самое главное — уже готовый обед. Шутки шутками, но исчезло 7 вооруженных бойцов с радиостанциями, и УАЗ. Перед выездом начальник сказал: "Что бы мы не встретили, с участка проясню ситуацию как только что узнаем". На заставе остались я, связист, замполит, часовой со сменщиком, кочегар, повар. Добрались они до участка, доложили, что видят след. И тишина. Проходит час. Вернулся дозор с другого фланга. Вернулся смененный наряд с поста пограничного контроля. Замполит вооружает их, себя и кочегара, на трёх снегоходах "Барс" мчат через тайгу к участку. Добрались. Пошли по следу... Время идёт, уже остыл ужин, пропущен боевой расчёт, на улице темно. Оперативный дежурный кнокает мнея и связиста про то когда же кончится учебный поиск. И вот, весь этот холодный табор румяный и за[дол]баный возвращается на заставу, чистит оружие, разряжает магазины. Рассказывают мне такую историю: старшина вышел-таки по следу на козла, завалил первым же выстрелом. Подошел, довольно попинал тушку, присел на ещё тёплую добычу, закурил. У своего АКС-74 отстегнул магазин, сам автомат сложил и рядом положил. Вальяжно докурил, встал, попросил у кинолога длинный поводок: "Тут будем свежевать". В этот момент козёл вскочил, и сиганул в тайгу ломая кусты, снося сугробы. На его рогу болтался сложенный автомат без магазина. Прошли по следу. Нашли тело. Автомата нет. 3 километра таёжной тропы в притык к Уссури, и сильным ветром, заносящим следы. То есть след не так чтобы прямо занесло, но автомат пришлось поискать. Старшина в панике был — от погранотряда до заставы ехать меньше 2 часов, стукани кто особистам — всё, статья, срок. В лучшем случае увольнение, но это если прямо сильно так повезёт. Поэтому никаких вестей никому. Прочёсывали снег на полтора метра вправо и влево посреди февральской тайги. Тот самый снег, который по самые. Примерно в полвосьмого вечера автомат нашли. Впоследствии и особисты всё узнали, но это уже была сказка про жили-были — автомат на месте, недостач по патронам не выявили. А козла мы до того времени уже всей заставой съели.

Потому что Мишка был килограмм шестьсот или больше весом и среди коров выделялся как гулливер среди лилипутов. Серегу это бесило. Сильно бесило, ведь стоял Мишка на такой же привязи как и коровы, но при этом высовывался в центральный проход на полтуловища и мешал Сереге на "шастике" развозить корм. Либо отступал назад, когда его этим "шастиком" таранили с разгону, вставая ногами на заднюю площадку и мешал пройти со скребком. В общем бил Серега Мишку, то "шастиком" это трактор такой Т-16, то скребком, то вилами, то чем нипопадя. Мишка басовито мычал, глаза его наливались кровью, но была цепь крепка, а Серега быстр. Все так и было до одного дня. В этот день, а точнее поздний вечер, Серега шел по ферме с обходом, намереваясь после него сбегать домой и что то ему не нравилось. Что, он не понимал, но какое то беспокойство наполняло его изнутри.

— Блин, а где Мишка? — вдруг сообразил он, — где этот бычара-нестандарт!? — в этот момент, сзади что то звякнуло и Серега повернувшись охренел. Мишка стоял в центральном проходе. Цепь была, но на полу.

— Наверное осеменаторы не закрепили, — мелькнула мысль, но бык уже бил копытом и глаза наливались кровью. Бежать можно было только в одну сторону, противоположную от быка и Серега рванул. Мишка походу тоже. Цепь сзади звенела, слышалась тяжелая поступь и такое же тяжелое дыхание. Какую скорость набрал Серега, судить трудно, но был бы на Олимпиаде, стал бы призером.

— Хорошо, ворота для проветривания открыты — мелькнула мысль и Серега ломанулся на улицу, совсем не придав значения, что там выгребная яма, заполненная навозной жижей. Куда он и погрузился. Что это даже хуже чем бык, который вовремя тормознул, он понял после нескольких движений, тщетно пытаясь зацепиться за склизкие бетонные стены.

— Вот так и сд@хну в говне! — понял он, когда набухшая одежда тянула его вниз и подступала безысходность.

— Ты прости! - только и смог крикнуть он. Не хотелось с грехами уходить из этой жизни и Мишка подошел к краю ямы, как бы прислушиваясь. Потом мукнул и мотнул головой. И цепь, длинная цепь свешивающаяся с его шеи скользнув по стене ямы, упала Сереге почти в руки. Он схватился за нее как муравей за спасительную соломинку, — давай, Миша! — прохрипел он. И бык стал пятится назад. Когда Серега вытащенный на проход, обессиленный отпустил из рук цепь, бык больше не обращая на него внимания повернулся и побрел на свое место.

С этого дня ситуация изменилась. Мишка, из "нестандарта" переименовался в "братана", вместо тычков и ударов, отодвигался с прохода поглаживаниями и вкусняшками.

— Ты мне жизнь спас, а это больше чем братан! — поглаживая быка по огромной башке, приговаривал, Серега. Беда подкралась незаметно.

— Скоро сдадим на мясокомбинат! — заявила заведующая.

— Стар уже Мишка для осеменения, да и осеменаторы говорят, что пора на искусственное переходить!

— Кто стар?! — опешил Серега, — да он в самом расцвете сил. Не веришь, сама попробуй. Я постоянно это вижу. Да он знаешь какой производитель!

— Вопрос решенный, хватит тут ерунду морозить. Сказано на мясокомбинат, значит туда и поедет! — поджав губы, произнесла заведующая. Наверно обиделась на приглашение на пробу. И Серега понял, что уговоры бесполезны и рванул на центральную усадьбу.

Просидев рядом с секретаршей битых два часа, он все же попал к председателю.

— Нельзя Мишку на мясокомбинат, это братан мой! Он меня от смерти спас! — с порога начал он. Председатель посмотрел на него непонимающе. Выяснив, что Мишка это бык на ферме, он произнес:

— Братан, не братан, а людям надо деньги выдавать. Да и действительно, стар он уже. Но если хочешь, купи. По приемочной цене отдам. Деньги есть?

— Серега замялся, денег у него таких действительно не было.

— Я займу или в рассрочку можно? — взмолился он, — я отработаю.

— Ждать не могу. Вернее я то могу, люди не поймут, мне за уборочную надо рассчитываться. Так что если денег нет, поедет твой братан на мясокомбинат. И разговор окончен.

У Сереги оставался один выход и он им воспользовался.

— Надо дергать братан, — отцепляя цепь произнес он, — бежать надо, заколбасят тебя!

— И Мишка отвечал, мукая с пониманием.

Шли они всю ночь. Полями, перелесками, дорог не выбирали, было только направление. Когда забрезжил рассвет, уткнулись в какую то деревеньку. Серега постучал в первую попавшуюся избу. Дверь отворила бабулька.

— Мамаша, тебе производитель нужен? — выдохнул Серега.

— Мене? На кой?! — опешила та, опасливо, но смотрела на Серегу заинтересовано, окинув его взглядом с головы до пят. Тяжело вздохнула и добавила — стара я уже для производства-то, но у нас в деревне и молодух полно. Ты то парень видный.

— Да я не для себя спрашиваю, для братана. Бык-производитель тебе нужен — кивнул он за спину. Мишка стоял смирно невдалеке.

— Да на кой!? — опасливость бабки сменилась на какой то страх, когда она посмотрела за Серегином кивком.

— Ты пойми мать, его хотят на мясокомбинат отдать, а он мне больше чем братан, он мне жизнь спас! Я ведь за бесплатно предлагаю — и Серега поведал свою историю.

— Сейчас люди скот на пастбище будут выгонять, пойдем поговорим. Я бы взяла, да сено косить уже не в силах. Помогут, оставим. У нас сгодится, хороший производитель, хороший приплод. Не то, что эти местные недоростки, что и на корову запрыгнуть не могут.

Народ согласился, обещая бабке помочь сеном и комбикормами.

— Я к тебе обязательно приду, братан! — прощаясь с быком, произнес Серега. И на перекладных отправился в обратный путь. К деревушке, что они вышли, была другого района.

— И это хорошо, — подумал Серега. Но хорошо было не все. На ферме его ждал участковый и главный зоотехник.

— Где бык?! — поперли они нахрапом.

— Не скажу. — уперся Серега.

— Под суд ведь пойдешь. Тебе дома не живется что ли? На зоне сгнить хочешь? — напирал участковый, — А быка мы все равно найдем!

— Да мне плевать, я братана спас, а вы как хотите. Ищите.

Суд был довольно скорым. Не любили при советской власти расхитителей народного имущества. Прокурор напирал. Адвокат мычал. Серега молчал. И полтора года "химии" с возмещением заработал сполна. Судье видимо тоже колбасы не хватало.

Полтора года пролетело кому то быстро, а кому то долго. Но срок Серегин кончился и попер он не домой, а в ту деревушку. Нашел бабкин дом и постучал в двери. Бабка его узнала.

— На племянников с племянницами приехал посмотреть? — улыбнулась она.

— На каких таких племянников? — опешил он.

— Ну если Мишка твой братан, значит они тебе племянники. Вон там пасется сегодня стадо. И Мишка там и вся твоя родня. Иди смотри. Потом приходи чаю испить.