В одно время я увлекался минералогией. Заразил этим и своих малолетних тогда детей. По воскресеньям я ездил с ними куда-нибудь за город, и мы лазили по всяким возвышенностям, спускались в овраги, ища интересные камешки. В основном это были куски горных пород, вулканические камни и очень редко — минералы. Весь процесс мы называли "охотой на камни". Иногда она была безуспешной, и тогда мы, словно неудачливые рыбаки, которые покупают рыбу, чтобы не прийти домой с пустыми руками, тоже приобретали что-нибудь на блошином рынке. Всё самое интересное из найденного или купленного мы дома раскладывали на книжных полках.

Однажды к нам пришёл сосед. Заметив нашу коллекцию, он подошёл к полкам и стал с интересом рассматривать "экспонаты". Потом взял один из них в руки и спросил:

— А это что — золото?

— Нет, это халькопирит, — ответил мой восьмилетний сын, — его ещё называют золотом дураков.

Храним у ребёнка веру в чудо, так что подарков на Новый год покупаем два — от себя и от Деда Мороза. И всё бы круто, но вот обходится это в копеечку. И сын такой: "Мам, я знаю, что вам это будет сложно купить, я у деда Мороза попрошу. Правда, я молодец, что экономлю вам деньги?"

Конечно, сынок!

Порой кажется, что перед Новым Годом в Москву съезжаются попрошайки со всей России (и немного из СНГ, из всякой там Бессарабии). Вчера во время поездки в метро в час пик обратил внимание, что ни на одной табличке слово "Умирает" не было написано правильно: "умераит", "памирает", "померает", "умирла" и т. д. Верно, таблички так и надо писать, с ошибками, а не то дающие подумают: "Ага, грамотный! Пусть работать идет в офис или там на почту", и рука дающих оскудеет.

Но вот на "Новокузнецкой" в толпе пассажиров у колонны стоял монументальный мрачный верзила, одетый не особо грязно, с рваным ухом и одним глазом, косившим в потолок (напомнал немного слугу из "Семейки Аддамс"). На его картонке было написано: "Дайте мне денег, и я наконец уеду отсюда в свой Оренбург". Публика проникалась, и каждый второй охотно подавал. Только что-то мне подсказывает, что он ведь обманет, и уже в никакой "свой Оренбург" так никогда и не уедет.

Дело шумно прозвучало в начале 80-х годов в средней полосе России (не помню — Воронеж или Тамбов).

Было весеннее утро, суббота, и все заядлые рыболовы с великим возбуждением рванули с утра на рыбалку. Погода стояла что надо, и клёв шёл всю неделю.

Пара завзятых рыболовов прибыла на место к началу утренней зорьки...

Возбудившись рассказами