Сначала — историческая справка, которую можно не читать. Дело было в годы перестройки, а точнее — накануне выборов депутатов Съезда народных депутатов СССР. Порезали наш город на избирательные округа, парткомы начали, как привыкли, выдвигать заранее согласованных кандидатов. Ну а поскольку перестройка, то в дело выдвижения вмешались неформалы и прочие активисты. Предприятия тогда еще имели право выдвижения, вот и наше, несмотря на противодействие родного парткома, тоже выдвинуло своего. Однако до включения в бюллетень следовало пройти через сито окружного собрания избирателей (или как там оно называлось). Ну что ж, пришли мы на собрание. Сначала выступили кандидаты: наш инженер-конструктор, беспросветно тупой бригадир строителей, герой труда с шинного завода, еще один герой, но с антипартийными выступлениями в биографии — с танкового и герой-офицер. Полковник, по-моему.

После выступлений и представлений начали зачитывать письма в поддержку каждого. Все было нормально, пока не начали читать письмо за этого полкана. "Наш коллектив областного-кожно-венерологического диспансера горячо поддерживает и одобряет выдвижение полковника ННН депутатом Советского Союза. Зная его много лет, мы оценили его..." Дальше никто ничего не слышал. Огромный зал Дворца культуры секретного завода ржал, стонал, сползал с сиденьев. Ведущий собрания пытался читать текст, но губы его не слушались. Президиум дружно полез под стол за бумажками, ручками и т. п. Кандидаты пытались держать лица, но по перекосам челюстей и сжатым губам было видно, как им нелегко. Сектор с группой поддержки полковника молчал. Но недолго. Потом господа офицера все-таки не удержались. Боже, как они хохотали... Вся любовь к командиру звенела и перекатывалась в этом хохоте, переросшем в непотребственное ржание.

Полковник улыбался. Радостно так, благодарно, наверное, он не ожидал таких добрых слов от подшефного медицинского учреждения. Так получилось, что дверь в этот диспансер находится в двух метрах от КПП части, которую возглавляет настоящий полковник. Что он помогает женскому коллективу с ремонтом, всякими погрузками-разгрузками, опять же, офицеры женятся на молоденьких врачихах и студентках-практикантках. Медики помогают ему проводить просветительскую работу, оформляют сан-бюллетень, читают лекции, ну и этих засранцев лечат, конечно. Как без этого.

Собрание ничего этого не знало. И депутатом полковник не стал. Даже в список не попал. Туда попали другие герои — шинник и сборщик танков.

Как бороться с очередями их же методами (все копирайты мои)

Как с этим дело обстоит сейчас не знаю, но в нашем городе в начале года с обменом паспортов в паспортных столаж всяких ЖЭУ начался настоящий бум. А так как всякие справочки с места жительства и пр. выдаются там же, то даже тех, кто поменял уже паспорта это могло стать очень большой

Это история взята из газетной статьи, для написания которой корреспондентка отправилась поработать день продавцом в ceкс-шопе.

В ceкс-шоп на большой скорости залетает мужик, стильно одетый, с усиками, и спрашивает трусы. Я протягиваю ему мужские стринги, а он морщит нос и говорит:

— Мне банановые, или клубничные…

Только хотела покрутить пальцем возле виска, как вмешалась Марина (постоянный продавец в магазине). Как выяснилось, для прикола в магазин в последнее время стали привозить мужские и женские трусики из желе. Носить их, конечно, нельзя, они одноразовые, но при желании их можно просто съесть. Напарница достала последний комплект с банановым ароматом и поинтересовалась:

— Да что вы с ними делаете, ведь это уже четвертые…

— А я с коллег деньги сшибаю. Говорю: "А спорим на "штуку", что я свои трусы вот сейчас возьму и съем!" Они, конечно, все уверены, что полметра ситца я не проглочу и смело кладут на бочку свои кровные. Я так уже больше трех тысяч заработал, а привезете еще, так целое состояние сколочу!

Было это в конце семидесятых, когда любой более-менее приличный крем или парфюм сыскать днем с огнем было нельзя, даже, кажется, в тот период проблемы с мылом и стиральным порошком были.

В нашем военном городке, как и во всех небольших поселениях, была первая красавица королевства, так называемая тетя Лиля /надо сказать, что действительно

Где-то так с месяц назад, участвовал самолично в народной забаве под названием откапывание картошки. Второй день на грядках, вид соответствующий: в грязи, в пыли, в рабочей одежке и калошах. Усталый и злой шаркаю этими калошами по асфальту (топаю с грядок до дому) и размахиваю лопатой. Вижу: сидят девушки, сразу ясно городские. О чем-то разговаривают, и всем видом дают понять: вот мы какие, из городу, посетили вашу провинциальную деревушку. Прохожу мимо, слышу пару фраз о себе: "Красивый, но (фи!) какой грязный!" Мол, меня, колхозника, домой пустить противно. Обидно, блин. И в этот момент звякает мой телефон. Я с чувством сладкой мести, прямо перед ними, достаю дорогую “раскладушку” и начинаю туда что-то говорить. Такой наглости, что у колхозников телефоны по четыреста долларов, они явно не ожидали. Я, довольный, подмигнул им и отправился домой.