На прощании в Доме кино Панкратов-Чёрный сказал о Меньшове:

"Он так любил народ! И страдал за него! Страдал! "И могло показаться – дежурная фраза, пафос по случаю. Но…

Панкратов-Чёрный вспомнил, как однажды Меньшов целый день таскал его по Астрахани, городу своего детства, с гордостью и страстью показывал родные места, рассказывал о кремле, старинных закоулках, в бар зашли, где к пиву особенную рыбку подают. А спустя пару лет (дело было на шукшинском фестивале в Сростках) уже Панкратов-Чёрный предложил показать Меньшову свою малую родину. "Далеко? " "Да нет, не очень, километров 500" "А что, поехали!".

Сели они в машину и рванули в деревню Конёво Алтайского края. Дальше – прямая речь:

"И вот пока мой сводный брат Коля и его супруга Зоя накрывали на стол, я повёл Володю показать родную деревню, а это одна, собственно, улочка домов тридцать-сорок. Крыши, крытые дёрном, земляными пластами, трава на крышах растёт... Идём, значит, я веду экскурсию:

– Вот видишь развалившийся сруб? Это клуб, в нём даже маленькая библиотечка была.

– А чего ж не восстановят?

– Так ведь кино не показывают, да и ходить уже некому, остались одни старики, молодёжь разбежалась, работы нет, жить здесь не на что... А вот видишь яма и несколько брёвен от фундамента? Это моя школа, я тут до пятого класса учился.

– Что-то больно маленькая какая-то…

– Ну, а что, в избе – комната для двух учительниц, комната для первого и второго класса, комната для третьего и четвертого… А здесь был магазин, из райцентра раз в месяц сахар и конфетки привозили… Ну, вот больше показывать нечего, вся моя деревня…

Вернулись к брату в его пятистеночек, стол накрыт – грузди наши алтайские, огурчики, помидорчики, самогонка, хлебный квас – всё домашнее. Брат весёлый, радуется, что меня увидел, да ещё и познакомился с таким великим артистом и режиссёром, Владимиром Меньшовым. Выпиваем, закусываем, хозяева улыбаются…

А Володя такой серьёзный-серьёзный сидит, мрачный, смотрит Коле за спину, а там на стене коврик – олень воду пьёт и лебеди плавают – а к коврику приколоты ордена и медали. Володя спрашивает:

– Отцовские медали, Коля?

– Да нет, почему… Мои. Вот орден за посевную в таком-то году, а это медаль за уборочную в таком-то… Ценили нас, ценили – работали-то мы с утра до ночи…

И вдруг Володя заплакал.

Мы опешили – что такое?

А он плачет и говорит, всхлипывая: "Ордена, медали… и ты так живёшь?.. "

– А что, – Коля засуетился, – Хорошо живу, огород, всё своё, видишь, какой стол… Ну, а денег не платят, так их и тратить не на что…Перебьёмся!

А Володя плакал и плакал, вы не представляете… Как Шукшин в "Калине красной" на холмике – "да ведь это же мать моя"… Вот так и Володя рыдал, рыдал, обнял Кольку по-братски, говорит: "Да как же так! Сволочи! На мерседесах ездят, а всё равно Россией недовольны!.. "

Это было так пронзительно… Мы его еле его успокоили … А потом, когда ехали обратно, он вдруг говорит – строго так, горько: "Сашка! Снимать кино надо – о любви! Потому что русскому народу любовь не-об-хо-ди-ма! Иначе озлобится! "

***

Не идёт у меня из головы эта история о плачущем Меньшове. Плачущем, как Шукшин. Правда, Шукшин плакал в кино, а это в жизни.

Жила в коммуналке, соседями была семья: муж с женой, дочка и странноватый мужик, которого всем представляли как брата мужа. Позже узнала, что мужчины из одного детдома. Разница в возрасте — несколько лет. Муж туда попал подростком после смерти родителей, а его "брата" маленьким забрали из семьи алкоголиков. Сначала у "домашнего" мальчика были проблемы с детдомовцами, а второй его почему-то защитил. После выпуска детдомовец с трудом адаптировался к самостоятельной жизни, появились проблемы со здоровьем и склонность к алкоголизму. Старший о нём всю жизнь заботился, как умел. Уговорил поменять жильё в "социальном" доме на коммуналку на другом краю города, чтобы вырвать из круга собутыльников. Так же заставил оформить инвалидность (он был сердечник), а не ждать, пока само пройдёт, и выбивал ему поездки в санаторий, чтобы подлечиться. В итоге младший до самой своей смерти (погиб в 40 лет по какой-то нелепой случайности) жил при семье "брата", прожил, наверное, максимально достойную жизнь, которая возможна при таком старте. Для меня настоящая мужская дружба — это не цитаты из пацанских пабликов, а вот эта история Лёхи и Коли.

Любовь творит чудеса.

В нашем вузе, как и во многих других, учатся студенты иностранцы. Из Африки и Азии. В связи с этим встречаются и международные пары: часто можно встретить прогуливающихся вместе Его и Ее. Он – араб, [мав]р, китаец, вьетнамец. Она – наша. Наоборот – почему-то не встречал.)))

Итак, смотрю – впереди идут двое студентов. Он, по внешнему виду, араб.

Ну, там, прическа, цвет и внешний вид волос. Она с русыми длинными волосами даже сзади на арабку не похожа. Я догоняю их и слышу активную беседу на арабском! Причем видно, что для девушки общение не представляет ни малейшего труда. Говорит быстро, уверенно и даже шутит, ее бой-френд смеется и в ответ тоже говорит что-то смешное, потому что она тоже смеется.

Да, думаю, способная девица. Вот так вот за год-два выучить арабский язык: это не хухры-мухры!

Обгоняю их и метров через 15 не выдерживаю и оборачиваюсь, чтобы взглянуть на эту полиглотку.

Батюшки святы!!! Да это же моя студентка-второкурсница! Семь лет учила французский в школе, два года в универе, два дня назад я ей с трудом поставил тройку только за то, что взяла меня измором (сдавала раз 6-7 и так толком ничего и не сдала). И вдруг такие лингвистические способности.

А вы говорите – мотивация!

У нас в квартире живут 2 кота и 2 кошки, каждая со своим характером. Захотелось рассказать как они попали в нашу семью. У двоих история банальная, у двух других – мне кажется, что заслуживает внимания!

1. Кекс – рыжий красавец, 10 лет. Самый старший и самый трусливый! Просто взяли маленьким котенком у родственников. Вырос в большого пушистого кота. Боязливый

Не перестаю поражаться мужской смекалке и хладнокровию. Муж в быту носит лишь треники и разные по фасону джинсы. Тут для совместного выхода со мной на одно мероприятие понадобился более строгий и классический внешний вид. В ближайшем магазине одежды удачно нашли ему недорогие, симпатичные и, главное, по размеру классические брюки. Во время сборов муж ненадолго положил их на подлокотник дивана, едва отошёл в ванную, как наш кот тут же решил испытать на обновке остроту своих когтей. Результат: множественные зацепки и катышки на самом видном месте брюк — с внешней стороны бедра. Будь я на месте мужа, неминуемо поскандалила бы с котом, а затем впала бы в депрессивную истерику по поводу срывавшегося мероприятия.

Но муж, выйдя свежевыбритым из ванной, узрев такое происшествие и мой кислый вид, просто помыл свой бритвенный станок и затем тупо побрил им свои новые брюки. На брюках через три минуты ни одного катышка, ни одной зацепки! На лице мужа ноль отрицательных (и вообще любых) эмоций при полном сохранении хороших отношений с котом. А я уже успела заглотить пол-упаковки глицина. Идиллия, блин!