Как в страшном сне — муж погиб в аварии, у меня на руках ребенок, два года. Муж был идеальным: умным, любящим, нежным, не жадным. Дни до похорон не помню, одна сплошная бездна. На похороны приходит женщина — любовница моего идеального мужа. Просит переписать машину, которую муж ей подарил, но не успел переписать (мне говорил, что это подарок сестре, и на нее же планирует переоформить). Оказывается, отношения у них с моей беременности, вся семья мужа и некоторые наши друзья все знали.

Больно до одури, но любовь как отрезали. Когда смогу оформить наследство — продам все и перееду к морю. С родственниками отца сын общаться не будет. Про отца расскажу, что был тот домашним тираном и баловался наркотиками. Уходить боялась, так как обещал убить. В аварию попал под кайфом. Знаю, что плохо, но удержаться не могу. Мертвому за предательство уже не отомщу, но родной сын его добрым словом не вспомнит, и ни одна с@ка, которая мне в глаза улыбалась, моего сына больше не увидит.

Моя девушка не хочет заниматься ceксом. Она прекрасна во всех отношениях, кроме одного — крайне нетактильная. Мы не целуемся, не держимся за руки, не обнимаемся, максимум — сухой целомудренный чмок, кратко приобнять за плечи и сон в одной постели, но под разными одеялами. Это все. Однако вымораживает меня даже не это, потому что я бы смирился с аceксуальностью, НО она не аceксуальна! Она все время читает п@рнушные фанфики и смотрит подобный рисованный контент. Её привлекает ceксуальный контент, просто не интересуют реальные люди, говорит, что все это возбуждает ее чисто ментально. Сама не дрочит, мне не запрещает. Я же, как идиот, люблю ее и хочу быть с ней не только духовно, но и физически. Ну а хуже всего, пожалуй, то, что она "поймет, если я найду нормальную девушку". А меня другие не привлекают даже в п@рно, хочу быть только с ней.

Наняла бабушке помощницу по дому. Студентка-первокурсница, живет в 5 минутах от бабушки в общежитии. Приходит 2 раза в неделю, убирается, но может и в магазин сходить, и бабушку сводить, например, в парикмахерскую или на рынок. Платим 100 рублей в час, бабушка ее кормит и обычно еще дает еды с собой. Половина бабушкиных подруг считают, что нельзя так мало платить ребенку, вторая половина считает, что мы зажрались, и я могла бы сама все делать. А я эту девочку нашла плачущей на остановке, плакала от голода. Отвела к бабушке, накормила, она сама предложила приходить убираться за еду. Тут уже мне пришлось предложить ей денег. Много платить не могу, но и девочку очень жалко. Одна в чужом городе без помощи, денег от подработок не хватает даже на еду. Да, могла бы и сама все делать, бабушку свою люблю и мне не в тягость, но тогда пришлось бы жить с мыслью, что ребенка оставила голодать.

Встать!

— — В класс вошла математичка по кличке Железная Лэди.

На строгом теле туго облегало платье, строгая прическа с узлом на затылке, за все годы не разу не улыбнулась – лицо всегда неподвижно, как будто замороженное.

Если кто-то запнулся, ожидался суровый приговор: "Садись! Два. Когда выучишь, тогда и отвечай без запинки!