Жили мы так несколько лет, дружно, надо сказать. Двери даже не особо закрывали, не то чтоб запирать, пока дома. Но вот однажды... Что ему там приспичило неизвестно. Картину мира помогали восстановить дети и есть подозрение на их причастие, а не только свидетельство. Полетел попугай счастья по секции искать. Ну, типа ВДРУГ. И тут с прогулки забежал дог. Открыл пасть, а попугай... Короче, одни перышки остались... И дог поперхнулся, ошалел, влетел в мою комнату... А там моя тихоня священную территорию решила отстоять и прямо со стола вцепилась захватчику в нос, уж что перед нею возникло, в то и вцепилась. Дог полетел по немыслимой траектории. А то! В горле перья, на носу кошка! Влетел к рыбкам — аквариум долой! И прогарцевав на луже вламываются ко второму попугаю... Несчастного прибило дверью на влете...

Потом был ветеринар, уборка, скандал... Ну, угомонились. Скинулись на попугайчиков и новый аквариум — хоть выживших рыбок сообразили в банку собрать...

Так вот о хомячках. Пока убирали кровь, лужи и перья, обнаружили гнездо хомячков в чужом диване. Оказалось, дети хотели завести, а мама не разрешила. Так они малышей принесли и в диване устроили. И быстро выросшие хомяки прожрали диван, плинтус и прошли к соседям. А от соседей к соседям... Стены были ни о чем, на одном гвозде с разных сторон два цветка висело. Короче, не было их только в моей комнате. С моей трусливой кисой.

— Кто ты, [м]лядь? — со слезами вопрошал Шоу, сидя на берегу озера и глядя на утконоса. — Раз клюв, значит, ты птичка. Раз шкура, значит, млекопитающее. А лапы у тебя расположены, как у ящерицы. Так кто ты, х[ер]ня неведомая?

Утконос внимательно выслушал, пожал плечами и нырнул в воду.

— Значит, ты рыбка, — зарыдал Шоу.

Когда утконос, накупавшись, выбрался, биолог сообщил ему:

— Ты как хочешь, а я делаю из тебя чучело, и отсылаю в Англию изучать.

— Большое спасибо, идите к [черт]ям, — ответил утконос. — Меня не интересует эмиграция в Европу хоть тушкой, хоть чучелом.

Но коварный Шоу все же сделал из него чучело и отослал в Англию. Там ученые вообще о[ман]денели, и решили, что Шоу их под[кал]ывает. Взяли, да распороли бедную зверюшку, все швы искали, думали, клюв пришит.

— Дебилы, [м]лядь, — вздохнул Шоу, и привез живых утконосов.

Все схватились за голову, и 25 лет щупали самок утконосов, чтобы найти у них сиськи.

— Зоофилы вы х[рен]овы, — возражали самки утконосов. — Это ж как херово у вас в стране с сиськами, раз вы нас тискаете.

Но в итоге сиськи нашел у утконосов немецкий ученый. Немцы, они в этом плане более продвинутые.

— Я-я, дас ист фантастиш, — сообщили немецкие ученые. — Утконос — млекопитающее.

А найти долго не могли, потому что у утконосих молоко поступает через расширенные поры, а не через соски.

Утконосихи вообще дамы кокетливые, и постоянно вертят хвостом. А самцы — суровые и брутальные чуваки. Перед брачным сезоном утконосы впадают в спячку дней на 10, чтобы набраться сил для ceксуальных свершений.

В брачный сезон вокруг самки собирается много самцов, и жестко [зв]издят друг друга ядовитыми шпорами. Хорошо, что Шоу хоть о яде не знал, а то б [бах]нулся от счастья, и решил, что утконос — змея. В итоге утконос с видом завоевателя прет на самку, а она возмущается:

— Ну щас [м]ля, [туп]арь-террорист. А поухаживать?

Ныряет в воду, и плывет, вызывающе крутя хвостом.

— Да не умею я, — отмазывается самец, — Ну давай тебе лапу сломаю или за хвост что ли схвачу.

Цепляется за хвост утконосихи, и так они плавают по кругу, потом самка плюет:

— [фиг]ли от тебя толку? Ладно, горе, иди, дам уж.

Получив желаемое, самец быстро сваливает, поскольку заниматься семьей ему тоже неохота.

— Чо за мужик пошел? — вздыхает утконосиха, роет нору, несет там яйца в одиночестве, и затыкает вход собственным хвостом. От врагов и мужика своего, буде этот подлец решит вернуться. Но он не возвращается, а где-то хватает за хвост совсем другую самку.

Так что утконос такой странный, потому что его открыли британские ученые. С тех пор они делают исключительно [бах]нутые открытия.

Диана Удовиченко