Мой муж умер. А я до сих пор не могу в это поверить и привыкнуть к этому. И даже когда наш маленький сын упал с дивана и стал плакать, я подбежала к нему, увидела кровь на его лице, испугалась, и неосознанно стала звать на помощь мужа. А потом вспомнила, что его больше нет в нашей жизни, его больше нет в этом мире, и он больше не придёт к нам на помощь. От этого стало очень грустно и я расплакалась.

Брат рассказывал: выехали они как-то на ДТП, суббота, пьяный молодняк на машине вылетели с дороги так, что тачка дерево обняла. Пришлось разрезать. Внутри три трупа. Погрузили их в труповозку, всё ценное описали и забрали в УАЗик. Всю дорогу до морга одному из погибших на телефон звонила мама.

Когда была поменьше и ездила с родителями в деревню к бабушке, всегда обращала внимание на одну женщину, живущую по соседству. В ее доме всегда было темно и тихо, а сама она всегда ходила закутавшись с ног до головы в плащ. Все мы дети любопытные... ну я и давай расспрашивать маму про нее. Мама сказала, что на эту женщину, когда та была маленькой, в лесу напал кабан и изранил ее до полу смерти (места у нас глухие, кабаны в принципе не редкость). В районной больнице ее спасли, но помимо огромных шрамов, она, что не удивительно, тронулась умом. Были попытки суицида. Ее матери, алкоголичке, было, разумеется, наплевать, в каком дочь состоянии и уж тем более ей было наплевать, когда девочка снова убежала в тот самый лес. Причем не одна, а с охотничьим ружьем. На отчаянные возгласы соседей эта алкоголичка отвечала, что лучше пусть себе этим ружьем висок прострелит, чем будет тут ей глаза мозолить. Однако, девочка вернулась. Соседи выбежали ей навстречу, хотели вызвать скорую, но никто так и не осмелился это сделать. Мама не сказала мне почему, сказала только то, что в тот день люди разожгли огромный костер и ели кабанье мясо. Повзрослев, я поняла, в чем дело было. Прошло столько лет, а я до сих пор, когда мне трудно, представляю, как маленькая девочка тащила этого кабана.

Когда мне было семь лет, я проходила лечение в больнице, мне назначили курс барокамер. Это такой здоровый железный саркофаг с изменяемым давлением. Короче, закрыли меня, поставили аудиосказку Аладдин (кстати, страшную довольно) и благополучно забыли. Когда сказка пошла на четвертый или пятый круг, в комнате погас свет. Стало окончательно жутко, я тихонько подвывала, скреблась, и не могла ничего поделать.. Руки ноги в проводах, аппарат не открыть изнутри, я печально прощалась со своей маленькой бестолковой жизнью. Меня стали искать часов в восемь, когда шел вечерний обход. Прибежали врачи, испуганные, освободили, напоили чаем, так как ужин уже закончился. Попросили не говорить родителям. И я не сказала. Сейчас понимаю, что узнай я такое от своего ребенка — убила бы.