Рассказал бывший тесть, всю жизнь проработавший водителем автокрана.

— Поехали мы с раннего утра с молодым напарником на работу в дальнее Подмосковье. Сначала я рулил, а потом говорю напарнику "Ну-ка, Сашок, порули-ка теперь ты, а я посплю". Поменялись мы местами, и я заснул под звук двигателя...

Долго спал я или нет — не знаю, но проснулся я от дикого крика напарника и от каких-то ударов в днище, которые, впрочем, тут же утихли.

Продираю глаза и вижу такое положение: наш автокран несётся, уверенно набирая ход вниз затяжного спуска, который заканчивается не менее затяжным подъёмом. Двигатель у машины почему-то не работает. Впереди маячат другие машины. Сашок мой сидит, вцепившись в руль, не живой, не мёртвый.

— Почему не работает движок?! — ору я ему.

— А х. й его знает! — орёт он.

— Тормози! — ору я.

— Тормоза не работают! — орёт он.

— Ручником!

— Ручник тоже не работает!

— Сигналь! Сигналь!! — ору я.

— Нет сигнала!!! — орёт он.

Всё, думаю, копец. Машина набирает ход, просто несётся, как бешеная. Сашок, как может, лавирует между машин, едущих попутно и по встречке. На обочину не свернуть — бетонный кювет...

— Сашок, — ору я, — маневрируй как можешь. Когда вылетим вверх и дойдём до мёртвой точки, я спрыгну и под задние колёса воткну тормозные башмаки. Сам снимаю пиджак, вылезаю из кабины и, стоя на подножке, начинаю орать что есть силы и размахивать пиджаком над головой. Ору так, что многие водилы понимают, что с нами что-то не так и прижимаются к обочине.

Как в жутком сне мы пролетели низину и по инерции полетели наверх. Ну, наконец-то наш ЗИЛ стал замедляться. Я изловчился, спрыгнул, побежал за ЗИЛом и на ходу стянул с платформы башмаки. Доходит, значит, ЗИЛ до мёртвой точки, и я ему башмаки под колёса... Какой там! Он через них, как через щепки переехал, и давай набирать задний ход.

— Сашка, — ору я, — рули как хочешь, но двигайся прямо! — а сам опять вскакиваю на подножку и опять ору, как иерихонская труба, и пиджаком машу... А рулить на скорости назад — это совсем даже не то что вперёд.

Короче, долго мы так туда-сюда мотались (инерция — великая сила). Как никого не снесли и сами живы остались — один Бог знает.

Когда остановились наконец, осмотрели машину и выяснили, что с одного конца оторвался кардан и, мотаясь из стороны в сторону, он, как кувалдой, свернул к чёрту все тормозные тросы, барабаны и патрубки...

Эх, тяжела ты водительская доля!

На днях видел в маршрутке — стандартная табличка с надписью при аварии выбить стекло, а под ним приклеен магазинный ценник, на котором написано, что цена стекла 1500 руб.

Автоистория. Делал дома ремонт. С утра посадил в свою 8-ку мастера, поставил багажник и махнул за стройматериалами. Разгоняюсь до 60 — страшный гул откуда то спереди — аж уши закладывает. Мастер спрашивает — что за звук? — Подшипник ступицы наверно — высказываю я мрачное предположение. Закупился, поехал в автосервис.

рассказала наша препод такой прикол: у нее подруга после окончаниа вуза работала толко в школе, да и вообше была фанаткой своего праведного дела, школой только и жила. И вот она какЖто с мужем выбралас пойти... не помню куда, не суть важно. В обшем, заходят они в троллейбус, и она автоматически выдает "здравствуйте, садитесь!" ;)

Снова питерская маршрутка.

Надпись "по салону не бегать" уже стала... для кого классикой, для кого штампом.

Но вот вариант "При взлете и посадке по салону не бегать! " встретился мне впервые:-)