В 70-х годах прошлого века возле нашего села жил кабан. Здоровый матерый секач ростом почти с корову. Шерсть черная, клыки сантиметров по 15, очень страшная с виду зверюга.

Летом, после вечерней дойки, деревенская детвора пасла в лугах коров. И это свинячье страшилище каждый день сидело (!) на перекрестке двух проселков, по которым мы гнали свою скотину, и смотрело на нас своими маленькими поросячьими глазками.

Кабан просил подаяние.

Кабан ел с рук.

Ел сидя.

Его угощали тем, у кого что было. Кто давал ему морковку, кто конфетку, кто кусочек хлеба.

Когда проходил последний пастушок, этот свинтус поднимался с пятой точки и вальяжно уходил спать в свое логово.

Он ни разу никого не обидел. Когда он спал, мы возле его логова собирали луговую клубнику.

Другие кабаны ближе пяти километров к деревне не подходили.

Правда, ковырялся он в огородах, но аккуратно. Выроет 5-6 гнезд картошки у одних хозяев, на следующий день подроет морковку у других. А если в округе была посажена колхозная свекла или другая вкусность, то в частных огородах он и не появлялся, так и жил в колхозных полях. Зимой мы его подкармливали, ставили на окраине корыто, куда вываливали всякие объедки.

На улицах села кабан не появлялся, за исключением одного раза. Как-то ранним утром народ стал выгонять скотину в стадо, и увидел посреди слободы троицу незнакомых женщин, сидящих на травке и воняющих отбросами своей жизнедеятельности, а рядом с ними сидящего Ваську (кабана так звали, у нас все свиньи были Машки, а борова с хряками – Васьки). По признанию незнакомок, эти три мадамы по ночам воровали с огородов лук. Каков же был их ужас, когда ночью, рядом с ними, копающими лук на чужом огороде, возникло это чудовище. Кабан не дал им убежать никуда, перекрывал все пути отхода. Один путь был открыт воровкам – в село. Охранял их Васька, пока не вышли свои(!). И ушел вальяжно.

Когда он умер своей смертью от старости, меня в деревне не было. Закопали Ваську возле его любимого перекрестка. Камень там до сих пор лежит.

Укладывала спать сына (4 года) рассказывала сказку про Красную шапочку. Окончание сказки: "Пришли охотники, вспороли волку пузо и оттуда вышли бабушка и Красная Шапочка. "Смотрю он уже отвернулся к стенке и спит. Тихонько стала подниматься, чтобы уйти. Он поднимает голову и говорит спящим голосом:

"А пирожки то где? "

Я закончил ВУЗ еще при СССР по специальности экономика. Нас тогда учили совсем другому и совсем для других целей, чем сейчас. Например, мы точно знали, что самые эффективные госинвестиции — в здоровье и образование, поскольку здоровые и образованные люди эффективнее работают, меньше болеют, не хулиганят и законопослушны. Зато самые неэффективные

ПОЛЗУЧИЙ СМЕРТЬ: АДСКАЯ БЫТОВУХА

Стал замечать в туалете и на кухне тараканов. Когда разобрал почистить клавиатуру и обнаружил там тушку этого рыжего гада, преодолев лень, пошёл в хозяйственный. Спросил "Ураган", в своё время бабушка в деревне раз и навсегда им этих паразитов в доме уничтожила. Ни о каком "урагане" продавщицы никогда

Были мы этим летом в немецком городе Бремене по командировке. И в первый вечер гуляем, значит по его исторической части, восхищаемся грандиозности средневековых зодчих, мощь и красота, конечно, впечатляющая. Народ веселится, кругом балаганы, музыка отовсюду. Ну, мы тоже ходим, прикалываемся, чувствуем себя совершенно свободно и между собой спокойно разговариваем, постоянно используя крепкие русские словца не боясь, что нас кто-либо сможет понять. А знаете, как это бывает иногда приятно. Замечаем какого-то мужика с аккордеоном, играющего фольклерную немецкую музыку. Ну, мы мимо него проходим и просто ради хохмы бросаем по-русски, изрядно при этом смачивая слова матом: "А, что, Ганс, ….. слабо тебе будет Калинку-Малинку исполнить?". На, что "Ганс" нам на чистом русском, но благо вежливый мужик попался, ответил: "Мое исполнение Калинки-Малинки тебе дорого будет стоить, родной". После того, что мы в ответ от него услышали, мы навсегда избавились от привычки ругаться на людях.