Как-то мой дедушка (авиационный инженер), прийдя домой, спросил у бабушки (хирурга) про болезнь, которая случилась у его коллеги. И произнёс следующее:

— Слушай, тут у Иваныча геморроидальный конъюктивит, это не опасно?

После наверно 5 минут смеха был ответ:

— Я не знаю опасно это или нет, но только что ты Иванычу глаз на жопу натянул.

Реальная история.

Ночь. Дежурство. 10мин. назад уснувшего терапевта будит медсестра:

— Еще бабку привезли.

Он долго умывается. Потом идет в смотровую:

— Что случилось?

Бабка бледнеет:

— А у меня уже все прошло!

Хватает вещи и, как горная лань, летит к выходу.

По пути в ординаторскую врач глянул в зеркало. Небритая, злющая рожа. А на шее, вместо фонендоскопа-кипятильник....

Петр Дмитриевич Горизонтов был профессором кафедры патофизиологии 1-го Меда. И еще он был ветеринаром. Случилось однажды ему оказывать помощь Улановой, подвернувшей ногу.

Берет профессор ее ногу, что-то там делает, она взвизгнула. А он её на автомате: "Тпрру-у-у!.. Мать твою так!".

Наблюдение.

Природа тоже делает ошибки, а потом топорно исправляет свои косяки.

Па каким-то причинам получилось так, что температура созревания спермотозоидов должна быть около тридцати четырех градусов. А природе хочется ещё повысить температуру тела для ускорения метаболизма и получить преимущество в скорости. Ерунда, вынесем семенные железы за пределы тела и снабдим механизмом терморегуляции, когда нужно убавить температуру мошонка опускается — температура убавляется, мошонка прижимается к телу — температура поднимается. Всё просто, но возникает другая проблема, теперь мошонку вместе с содержимым легко может оторвать кто угодно. Ерунда, сделаем мошонку очень болезненной и теперь носитель будет трепетно оберегать её. Вуаля, теперь мучайтесь.