В старые добрые времена, в одном из вузов работал профессор N. Человек хотя и весьма пожилой, но остающийся отличным преподавателем, обожаемым студентами за ясность изложения и блестящий юмор. Что именно он читал — история умалчивает.
Представьте картину — почтенный патриарх читает лекцию в большой, битком набитой аудитории. Студенты усердно конспектируют. В тишине неожиданно падает на пол мелок. Профессор нагибается, чтобы его поднять, и внезапно издает на всю аудиторию громкий звук, в источнике которого невозможно ошибиться. Студенты замирают. А он, разогнувшись, несколько мгновений держит паузу, после которой громко провозглашает на всю аудиторию: "Да, есть еще порох в пороховницах". После чего потолок аудитории подпрыгивает от восхищенного рева публики, переходящего в долгую овацию. |
15 May 2012 | Арсений |
- вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
Семеро московских студентов в советскую эпоху отправились на летнюю практику в дружественную Грузию. Остановились в частном секторе — в доме с большим приусадебным участком, наглухо отгороженным от улицы и шатким штакетником — от соседнего участка. Сумма, которую они заплатили за постой, просто померкла перед кавказским
@Lopar: проверяю курсовую. нарываюсь "... итак, мой юный друг, теперь мы рассмотрим основы формирования циклов... "
@stanis: М-да. Не так забавно как "а тем, кто дочитал досюда, ставлю бутылку коньяка", но тоже ничего.
— Блин, достали вы меня со своей политикой! Я чуть не сказал студентам, что звуки делятся на согласные и несогласные!
Конец 80-х, интернациональная, 16-я общага киевского Политеха, голод, но в основном среди СССРских, зарубежные однокашники, особенно арабы, жили вполне прилично...: )
Заваривая себе чаю, внезапно понимаю, что сахар — йок (НЕТ, тюркск.). Выхожу, на лестнице встречаю индуса Майкла. Надо сказать, что Майкл был человеком интересной судьбы. Мама у него была, по слухам, москвичка, папа — какой-то индийский раджа, брахман или и то, и другое, оба — люди небедные, что подтверждалось богатым одариванием сына всяческими материальными благостями во времена им их посещений то в Москве, то в Индии. Во всем остальном Майкл ничем не отличался от обычного советского студента-бухарика тех времен — участие в пьянках, полуголодное существование, затяжные сессии и т. д. и даже внешне он был не похож на индуса — здоровый европейского вида бугай под 1.90, чуток темноватый с лица и говорящий по-русски почти без акцента. Поскольку по прибытии из родных пенатов Майкл почти немедленнно пропивал все привезенное с многочисленными друзьями, поймать его не пустым было сложно. И мне это, как казалось уже, удалось! На вопрос о сахаре Майкл ответил утвердительно и повел меня с моей сахарницей к себе в комнату. Там, на столе, девственно чистом и при полном отсутствии даже крошек какой-либо еды, посередке лежала чайная ложка сахара, за минуту до встречи со мной "стрельнутая" Майклом у кого-то еще.
— Вот, только оставь мне немного.