Ранее я думала, что едой меня не удивить, пока однажды в Индонезии мне не подали роскошный шоколадный брауни... Я долго им восхищалась и смаковала его, пока не разглядела тонкие куски чего-то в прослойке между шоколадом. На мой вопрос: "Что это? " — повар без промедления ответил, что это бекон. БЕКОН.

СССР. В конторе, где я работал, было много инженеров: просто инженеры, инженеры по социалистическому соревнованию, нормоконтролёры, плановики, экономисты и пр. и пр. В нашей комнате сидели два инженера-нормоконтролёра, инженер по социалистическому соревнованию и два инженера третьей категории – все тётушки в возрасте. И я – молодой инженер третьей категории. Рабочее утро начиналось с рассказов о новостях и сплетнях: что, где, когда и вообще. Под непрерывное щебетание тётушек я работал над техзаданием (документ страниц 20). Часов в 11 садились пить чай. Неторопливо обсуждали то да сё. Вяло ругали Советскую власть и начальство. Без особого диссидентства. Работа инженера-нормоконтролёра заключалась в том, чтобы поставить подпись под техзаданием. В чём состояла задача инженера по соцсоревнованию я представлял с трудом. В обед все убегали по ближайшим магазинам. Раздобыть что-нибудь для дома, для семьи. Часа в четыре снова чаёк. А там уже и конец рабочего дня. Рабочие зарабатывали гораздо больше инженеров. Некоторые люди с высшим образованием шли в рабочие. Помню даже статью в газете, где с возмущением писали о фактах УТАИВАНИЯ высшего образования. В самом деле, вместо того, чтобы работать за 110, имеют наглость идти работать за 210 рублей. А мне как-то дали премию за рационализаторское предложение. Целых 10 (десять) рублей. Таков он был — "развитой социализм".

В Малом театре служил когда? то артист Василий Игнатьевич Живокини — большой такой, басовитый, полный серьёзного уважения к своей персоне. В концертах выходил на сцену и говорил о себе в третьем лице приблизительно такой текст: "Господа, внимание! Сейчас с этой сцены будет петь артист Живокини. Голоса большого не имеет, так что какую ноту не возьмёт, ту покажет рукой!".

Рассказывают, что однажды Фриц Крейслер, знаменитый австро-американский скрипач и композитор, один из наиболее популярных у публики виртуозов первой половины 20 века, услышав игру юного дарования, Яши Хейфеца, обратился к коллегам с громкими именами: “Что ж, господа, не пора ли нам сломать об колено наши скрипки? ”