Осенью 1941 года окраины северных районов города сравнительно мало страдали от обстрелов и бомбёжек, основные удары немцев приходились на центральную часть Ленинграда. Но голод пришёл и сюда, в том числе и в деревянный дом на четыре семьи, в каждой из которых были дети.

Общим любимцем двора был Трезорка- игривый и смышлёный пёс. Но в одно октябрьское утро в собачью миску, кроме воды, налить было нечего. Пёс постоял, видно, подумал. И исчез. Жители вздохнули с облегчением — не нужно смотреть в голодные собачьи глаза. Но Трезорка не пропал без вести. К обеду он вернулся домой, неся в зубах пойманного зайца. Его хватило на обед для всех четырёх семей. Требуху, лапы и голову отдали главному добытчику...

С тех пор Трезорка начал приносить зайцев почти ежедневно. Пригородные поля опустевших совхозов были заполнены неубранным урожаем — в сентябре к городу подступил фронт. Капуста, морковка, картофель, свёкла остались в грядах. Зайцам раздолье. Их расплодилось очень много.

В семьях двора регулярно варили бульоны из зайчатины. Женщины научились шить из шкурок тёплые зимние варежки, меняли их на табак у некурящих, а табак обменивали на еду.

Охотничьи походы Трезора подсказали ещё один спасительный маршрут: дети с саночками ходили на засыпанные снегом поля и выкапывали картофель, капусту, свёклу. Пусть подмороженные, но продукты. Во время блокады в этом доме никто не умер. В новогодний вечер 31 декабря детям даже установили ёлку, и на ветках вместе с игрушками висели настоящие шоколадные конфеты, которые выменяли у армейских тыловиков на пойманного Трезором зайца.

Паранойя.

Надо сказать, что в штате Нью Йорк к марихуане отношение уже давно весьма либеральное. Если полиция поймает человека, курящего косячок, то самое неприятное, что его ждёт — это штраф. Это самый неблагоприятный исход.

Так вот, идём мы с другом по Бруклину смотреть новогодний салют в честь нового 2020-го года. Я — слегка выпивший, друг — слегка курнувший. Впереди стоит группа полицейских с собаками. И тут друга на измену пробило:

— Я дальше не пойду — говорит, — У них собаки, а у меня — травка в кармане. Давай обход искать.

Я говорю: — Перестань паниковать, в Нью Йорке уже несколько лет собак не тренируют на травку. Никому это не нужно.

На что он мне отвечает:

— А вдруг у них СТАРЫЕ собаки!

Ёлка

Тихая мартовская ночь. Ровно в 4.05 по московскому времени я выглянула в окно и увидела идущего по ночной улице в сторону помойки пьяного мужика. В руках он нёс засушенную ёлку прямо вместе с игрушками. Это давалось ему нелегко. Он падал, поднимался, поднимал ёлку, но упёрто [сле]довал к намеченной цели. Изо всех сил я старалась ржать тихо, чтобы не разбудить домашних. Вывод первый: надо быть по жизни целеустремлённым. Вывод второй: новогодние ёлки до лета стоит всё-таки выбросить...

Наш пароход стоял на линии Петербург-Гамбург-Лондон и мы раз в две или три недели возвращались домой. Тот заход в Питер был необычен: во-первых, он случился в самом конце декабря, а во вторых у нас была смена экипажа.

Почти все в команде, на последнем заходе в Англию, купили праворульные Лады и теперь рассчитывали на них уехать с

А у меня по-другому. Дети выросли и разъехались из дома, стало много свободного пространства. Комнаты для грязи у меня, конечно, нет, но комната Нового года имеется. Там Новый год круглый год. Любой из наших родных в любой момент может приехать и попасть в новогоднее чудо. Елка наряжена, гирлянды мигают, антураж самый что ни на есть праздничный. Ну, а оливье настругать или селедку в шубу одеть - то дело хозяйское, враз решается. Хоть в марте, хоть в августе.