"Пути господни неисповедимы... " (с) ап. Павел, Послание к Римлянам

... И это относится не только к людям и их поступкам — также и к событиям, обстоятельствам, предметам.

И к песням.

Многие знают советскую песню "Марш авиаторов" (музыка Ю. А. Хайта, текст П. Д. Германа), впервые опубликованную весной 1923 года, которая с 1933 года стала официальным гимном Военно-воздушных сил СССР (Приказ РВС СССР от 7 августа). Дата создания музыки неизвестна, сам Хайт утверждал, что написал мелодию в 1920 году.

Менее известны ее другие варианты:

— "Песня красного воздушного флота" немецких коммунистов середины 1920-х годов;

— "Песня берлинской рабочей молодежи" — марш нацистских штурмовых отрядов СА начала 30-х годов;

— Послевоенный "Авиамарш" на немецком языке с новым текстом, посвященным советской авиации, именно советской. Что любопытно, в тексте использовались фрагменты "Песни красного воздушного флота" 20-х годов.

Вообще говоря, судьбы старых европейских, российских дореволюционных и послереволюционных, советских и современных российских маршей тесно переплетены. Достаточно вспомнить "Прощание славянки" — марш, написанный штаб-трубачом 7-го запасного кавалерийского полка Василием Агапкиным в 1912 году, посвященный событиям Первой Балканской войны этого же года. Марш быстро набрал популярность не только в России — его стали исполнять военные оркестры в Болгарии, Германии, Австрии, Норвегии, Румынии, Франции, Швеции, Югославии и в других странах. Марш активно воевал в гражданскую по обе стороны фронта, однако особенно на стороне Белого движения – под него печатала строевой шаг первая рота Первого полка Дроздовской дивизии, одна из первых частей Добровольческой армии — студенческий батальон, а впоследствии и вся Добрармия, армия Колчака.

7 ноября 1941-го года под этот марш с Красной площади полки РККА уходили на фронт.

Василий Агапкин, с 14-ти лет связавший свою судьбу с военными оркестрами Российской империи, окончил службу в 1956-м году в возрасте 72-х лет полковником Советской Армии и главным дирижером сводного оркестра МГБ СССР. Дирижировал парадным расчетом 7 ноября 1941-го года на Красной площади в Москве, участвовал и в оркестровке Парада Победы 1945-го года.

Еще более извилисты пути "Егерского марша" (СССР, Российская Федерация),

— он же "Марш лейб-гвардии Егерского полка" (Российская империя),

— он же "Alter J? germarsch — Старый Егерский марш" (Германия),

— он же "Sechsenl? utemarsch — марш Шестизвонья" (Швейцария),

— он же – неофициальный гимн города Цюрих.

Авторы неизвестны, неизвестна даже страна происхождения. По одной версии марш сопровождал войска Суворова и попал в Европу во время Заграничного похода русской армии 1813—1814 годов. Однако, более вероятно, что примерно в этот период он, напротив, попал в Россию из Пруссии.

Марш победный – под него советские солдаты бросали гитлеровские знамена к подножию Мавзолея на Параде Победы в 1945-м. Внезапно, несколько ранее, им же отмечал свои победы Гитлер.

Что характерно для всех вышеперечисленных примеров музыкальных метаморфоз – они основаны на изменении текста, но не мелодии, а главное – жанра. Хотя… В 1929 году в Германии выпустили запись "Марша авиаторов" в танцевальном жанре, указав при этом автора музыки — Ю. Хайта.

Так вот. Поэтому, в силу относительной стабильности, общности мелодии и жанра, такие переходы маршей через линии фронтов и границы государств не столько исключение, сколько правило. И поэтому эти переходы достаточно широко известны. И поэтому… все это было преамбулой.

И еще одна преамбула, короткая.

Каждый, кто служил в армии, знает – любую песню, самую задушевную и протяжную, можно превратить в строевую. Главное, правильно разложить шаг по тактам. Кому не приходилось маршировать под, например, "Черный ворон". А уж "Yellow submarine" — вообще классика жанра. Тем не менее, магия исчезает за пределами строевого плаца и, как правило, не повторяется.

И, наконец, настоящая магия.

Тем удивительнее чудеса превращения одного из самых лиричных романсов начала прошлого века в военную, почти строевую песню, практически в марш. Еще удивительнее то, что магия не исчезла, и оба музыкальных произведения, уже совершенно различные, зажили своей долгой жизнью. Живут и сейчас.

Многие догадались, о чем пойдет речь дальше, но возможно и догадавшимся будет интересно, как "Белой акации гроздья душистые" метаморфировали в "Слушай, рабочий, война началася".

Википедия, а точнее весьма авторитетный исследователь, доктор искусствоведения О. И. Луконина, датирует романс 1910-м годом, приписывая авторство романса малоизвестному поэту-песеннику (но известному впоследствии адмиралу) Александру Васильевичу Колчаку и широко известному композитору – Максимилиану Осеевичу Штейнбергу. Неясно, правда, на каком основании, поскольку романс к этому времени уже не менее двух раз публиковался в 1902-1903 годах. Да и Колчак не очень-то похож на любителя изящной словесности – известно его единственное стихотворение, написанное в ночь перед расстрелом. Антисемитское. Стопроцентный фейк.

Остановимся на том, что авторство романса не установлено, а впервые он опубликован в сборнике "Цыганские ночи" в 1902-м году.

Романс, как говорится, зашел – его исполняли самые известные певцы от дореволюционных до современных. Но на заре его победного распространения по России грянула Первая мировая война. И появилась солдатская песня "Слыхали, деды, война началася". Единственное, что осталось от романса – мелодия.

Революция. Гражданская война. Страна разделена линией фронта. Романс тоже. Сравним – песня Добровольческой армии и песня РККА: "…Вот показались … цепи…". Цепи – "красные" и "белые" соответственно.

Великая Отечественная. Вермахт vs РККА, но были еще и власовцы. И романс с ними: "Смело мы в бой пойдём за Русь святую. И всех жидов побьём, сволочь такую! "

История перемолола многое, но не романс, и не военную песню в варианте победителей. Оба по-прежнему живы – "Белой акации гроздья душистые" и "Смело мы в бой пойдем" — такое официальное название получила новая революционная военная песня. Последнюю даже и сегодня иногда изучают в школе в качестве первой советской.

Есть и еще вариант Михаила Матусовского 1976-го года, по мотивам оригинала:

БЕЛОЙ АКАЦИИ ГРОЗДЬЯ ДУШИСТЫЕ

Целую ночь соловей нам насвистывал.

Город молчал, и молчали дома.

Белой акации гроздья душистые

Ночь напролёт нас сводили с ума.

Сад был умыт весь весенними ливнями.

В тёмных оврагах стояла вода.

Боже, какими мы были наивными!

Как же мы счастливы были тогда!

Годы промчались, седыми нас делая.

Где чистота этих веток живых?

Только зима да метель эта белая

Напоминают сегодня о них.

В час, когда ветер бушует неистовый,

С новою силою чувствую я:

Белой акации гроздья душистые

Невозвратимы, как юность моя.

Выбирайте, под что вам приятнее печатать строевой шаг, наблюдая "…шик, параллельного небу носка" (с) А. Розенбаум.?)

Брат сегодня рассказал, он живет в России и давно пенсионер, но имеет кое-какие доходы на фондовом рынке.

Зашел он, на всякий случай, на сайт налоговой, чтобы узнать, нет ли каких-то налогов для уплаты. Оказалось, что нет, но за эту информацию взяли с него 5 рублей. Ну и ладно. Потом он заметил, что со счета пропали 399 рублей, никаких платежей не было, он хотел уже к банкирам обращаться, но потом решил сам выяснить, кто же снял деньги. Оказалось налоговая списала, счет тот же, куда и, вышеуказанные 5 рублей ушли. Он позвонил в налоговую и ему пояснили, что деньги списали за то, что он будет ежемесячно получать сообщения о наличии каких-либо платеже по налогам.

— Но я ни о чем подобном не просил

— Вам надо было зайти в кабинет и отказаться от этой услуги

— У меня нет кабинета, я зашел только посмотреть задолженность

— Ничего не знаю, у нас такой порядок

— Это же воровство

На это просто повесили трубку.

Я посоветовал ему написать какую-то жалобу. Он мне ответил, что это все равно, что главарю жаловать на его бандитов.

У мужа лучший друг недавно женился. Нормальная девушка, хоть близко мы никогда не общались, а друг был почти членом семьи. Резко общение прекратилось и всё. Семейная жизнь, все в делах, видимся редко. А потом друг напился и разоткровенничался, как скучает, как не хватает общения, а его жена не переносит меня и моего супруга на дух. Пьяный, я решила, наболтал.

Потом был день рождения, и они пришли к нам вдвоём. За весь вечер не съела нисколько, видите ли, такое она не ест, вино такое не пьет, торт невкусный. Дома у нас полы холодные (везде тёплый пол), но от тапочек отказалась, говорит, чужие не надену.

Я так устала за вечер от неё, капризы, как у маленького ребёнка, её все уговаривают, обращают на неё внимание. После этого вечера я действительно поняла, что нас не любят. А самое страшное, что муж потерял лучшего друга, с которым дружили 25 лет.

Возвращались из поездки по заграницам на двух машинах с друзьями — такой же, как мы, супружеской парой. Трасса свободная. За бортом погода сказочная. В Варшаве встретили католическое Рождество, а впереди ещё новогодний дубль и христова днюха по православному календарю. Поэтому в душе благость и предвкушение праздника.

Путь домой

В начале года у брата начались проблемы на работе, мои дела, наоборот, пошли в гору. Я получила повышение, стала больше зарабатывать, соответственно, больше себе позволять, больше откладывать на накопительный счет. И мама вдруг зачастила ко мне и стала проявлять слишком много заботы. То ужин к моему приходу приготовит, то обед в выходные принесет. Вроде мне и порадоваться надо, но после маминой стряпни мне становилось не очень хорошо, даже рвало пару раз. А позже я стала находить по всему дому иголки, воткнутые то тут, то там. Спросила маму, что это, она только фыркнула: "А я почем знаю? "Иголки я, конечно, выкинула, есть мамину еду перестала. Её визиты резко прекратились, и моё самочувствие улучшилось.

Недавно брат проболтался, что мама уже несколько недель ходит к какой-то потомственной колдунье, так как считает, что я украла у него удачу. Хотя проблемы даже не у него самого, а у его фирмы в целом. У нас с мамой всегда были не слишком теплые отношения, но я даже не подозревала, что она настолько меня ненавидит.