Живя в Берлине, Франц Кафка каждый день прогуливался по парку. Там он однажды встретил маленькую девочку, которая потеряла куклу и громко плакала. Кафка предложил ей помочь в поиске и встретиться на том же месте на следующий день.

Куклу знаменитый писатель, конечно, не нашел. Но зато принес написанное им от ее лица письмо. "Пожалуйста, не огорчайся моему отсутствию, — зачитывал вслух Франц. — Я уехала в путешествие, чтобы повидать мир. Буду писать тебе обо всех своих приключениях". Следующие несколько недель они встречались в парке, и писатель читал девочке письма, в которых кукла в красках описывала свою поездку.

Вскоре у Кафки случилось обострение туберкулеза, и ему потребовалось отправиться в санаторий в Вену. Перед этой поездкой, ставшей для писателя последней, Кафка встретился с девочкой и подарил ей куклу. Она была совершенно не похожа на ту, что девочка когда-то потеряла. Но к ней прилагалась записка: "Путешествия изменили меня".

Услышала от знакомого заявление: "А у кого нет денег на квартиру в центре, тот просто не хочет трудиться!". Как-то даже не хочется ему напоминать, что он сам живёт в получаса пешком от конечной станции метро и с родителями, он же такой обидчивый!

Готовлю к перевозке на выставку образцы. Они в картонной коробке, надо паковать. Нужна веревка.

Задумавшись о бренности всего сущего, захожу в строительный магазин и, со скорбным лицом, погруженный в свои мысли, обращаюсь к пожилому продавцу, глядя сквозь него:

— А где у вас веревка продается?

Продавец долго и внимательно смотрит на меня и, наконец, задушевно спрашивает:

— А не рано ли?

Перевожу взгляд на него и, принимая правила игры, также душевно отвечаю:

— Так ведь позже придешь — не будет уже ничего, все раскупят... Надо пока запастись...

Еще несколько секунд молчания и продавец встает.

— Ну, пойдем, покажу....

Показал мне веревки и после моего объяснения заверил, что веревка крепкая, коробку выдержит. И не только коробку.

Смеялись оба.

Но, при нынешних временах, может, действительно, запастись впрок?

Aptekar:

Когда в самолёте Нью-Йорк — Москва пассажир доставал из верхнего ящика ручную кладь и уронил её на меня, и вместо извинений тупо заржал, вот тут-то я понял, что лечу домой.