РАДИКАЛЬНОЕ СРЕДСТВО В те давние времена, когда я еще читал художественную...

РАДИКАЛЬНОЕ СРЕДСТВО
В те давние времена, когда я еще читал художественную литературу, я прочел также всего Шукшина. Мне его «чудики» понравились, но по жизни я ничего похожего не встречал. До прошедшего лета. Тогда я понял, что мой односельчанин Сашка – настоящий чудик и есть.
Ему под сорок, и он единственный из более-менее молодых мужиков круглогодично обитает в деревне в своей избенке, отопляемой исключительно дровами. Он не женат, хотя мужик вполне ладный, несильно пьющий и мастер – гроссмейстер! – на все руки. Весь дом и двор у него в различных самоделках-приспособлениях (не место здесь их перечислять), включая собранное им самим нечто напоминающее мотоцикл. А вот огорода
Сашка большого не держал, хотя цветов у него хватало, в основном тюльпанов.
Вступил он как-то в роман с одной москвичкой. Сашка было переехал к ней в столицу, в отдельную квартиру, но через неделю смотался оттуда – жить в «этом ужасном городе», по его мнению, невозможно. Ну а дама отказалась жить с ним в деревне. Так что к нему захаживали какие-то однодневки, но была у него и настоящая тайная романтическая любовь — к молодой девушке из переселившейся к нам в деревню после Чернобыля белорусской семьи. Это выяснилось, когда девчонка погибла в автокатастрофе, и на следующий день кто-то всю улицу в селе усыпал тюльпанами, а в саду у Сашки их не осталось.
Денег у него долгое время не водилось, поэтому из имеющейся у него земли в 30 соток, он только 5 оставил себе, остальные продал раскрутившемуся в
Москве соседу, который выстроил в деревне шикарный дом и на полном серьезе занялся сельским хозяйством.
Но вот лет 5 назад Сашке повезло, и он устроился на денежную работу в город Дмитрове, до которого надо было пилить сначала на автобусе, а потом на электричке. Автобус уходил в 5 утра, и тут мы переходим к главной слабости, точнее даже беде, Сашки – как ни странно для деревенского жителя, он смертельно боялся собак (те его в детстве покусали – психическая травма осталась на всю жизнь). А эти твари – гибриды всяческих овчарок, чувствуя, что он их побаивается, считали его своей законной жертвой и накидывались на Сашку при первой возможности.
Днем они сидели на привязи во дворах, однако на ночь хозяева их обязательно спускали с цепи. Так было принято, что называется, издревле.
Поэтому часов до шести утра деревня оказывалась в полном распоряжении этих зверюг.
Короче, Сашка не мог пройти к пятичасовому автобусу без опаски быть покусанным. А ведь автобусная остановка находилась прямо за его домом, не более чем в 50 метрах. Но как раз эта территория и была продана богатенькому соседу и теперь окружена высоким забором. Однажды Сашка пытался через него перелезть, но был застукан этим самым соседом, который свое возмущение выразил очень недвусмысленно. С другим соседом, слева, Сашка тоже не дюже ладил, так что и через его территорию не проскочишь.
И тогда он стал пристраиваться ко мне, поскольку я на том же автобусе летом как на работу ездил по грибы или за какой-нибудь интересной болотной ягодой вроде гонобобеля. А я всех этих собак давно прикормил.
Хоть и поругивают в народе нынешнюю вареную колбасу, животные ее уважают. Уважают и того, кто их ею кормит. (Замечу, что и Сашка пытался собак колбасой подкупить, но те ее сжирали и набрасывались на бедного
Сашку с удвоенной энергией). В общем, под моей охраной он так и пробирался к остановке едва ли не каждый божий день в течение последних лет.
Года три назад Сашка решил у себя на участке устроить колодец. Приехала бригада, выкопала этот колодец, а также еще одну неясного предназначения яму. В тот же год в доме Сашки появились два таджика, однако чем они там у него занимались, я не сильно понимал, но не удивлялся. В последнее время чуть не в каждом деревенском дворе сновали разнообразные азиаты, которые выполняли самую разную работу.
В нынешнем году я приехал в деревню в апреле и решил ближайшим утром пойти за сморчками. Заскочил к Сашке, намекнул, что готов его сопровождать, но он к моим словам отнесся равнодушно и сказал, что «проблема решена радикально». Я удивился, но расспрашивать его ни о чем не стал. Может, у него график работы сменился или собак в деревне перестреляли (было такое во время эпидемии бешенства).
На следующее утро я с корзиной двинулся к 5-часовому автобусу. Свора все тех же собак бродила по деревне. Сашки не было видно. Пришел я рановато - автобус приходилось ждать минут двадцать, и тут я обнаружил, что какие-то придурки дотла сожгли лавочку на остановке. Я огляделся – где бы присесть – и обнаружил метрах в десяти за деревом приличных размеров камень, раньше я его вроде бы не видел. Я расположился на нем, благо он был достаточно плоским.
И вдруг мне показалось, что камень подо мной шевелится. Я, будучи к тому же некоторым образом с похмелья, вскочил ни жив ни мертв. А камень между тем отвалился в сторону. Под ним оказался лаз, откуда сначала появилась рука, потом голова. Оба предмета принадлежали Сашке. Наконец он вылез весь, скинул с себя балахон со свежей грязью – видимо, лаз был не слишком широким — и оказался в цивильном прикиде, в котором и ездил на свою работу.
— Три года с таджиками рыли, — пояснил он. – Тоннель – самое радикальное средство против собак.

Ещё 15 лучших анекдотов