Как говорится, теперь об этом можно рассказать. Как я был агентомсоветских спецслужб. И даже вербовал для них кадры. Брезгливых прошу не читать. Особенно после фразы "И немедленно выпил".

Было это в самом начале 80-х. Одна моя юная знакомая сделалась какой-то шишкой в парткоме. Однажды звонит по местному:

— Слушай, выручай. Знаешь, в Москве идет Международная книжная ярмарка. Надо туда трех человек завтра послать, как контрпропагандистов.

— Как кого, спрашиваю, послать? Ты что, обалдела? Завтра выходной. И какой я пропагандист, я беспартийный.

— Ну очень прошу. Найди двух дружков, из своих. А мы вам зачтем, как дежурство на дружине. И отгулы им будут.

Уговорила, короче. Нашел двоих — Андрюшу и Вовика. Задание нам такое — придти после обеда к ВДНХ, где Ярмарка, и к служебному входу. Назвать фамилии, нас встретят. Инструкции на месте. Прихожу назавтра к метро, как договорились, — дружков нет. Появляются через полчаса. Я чуть не упал. Во-первых, в жопу пьяные. Андрюша взял спирта, с утра ходят по городу и пьют, разводя "Фантой". Во-вторых, у каждого в руке по авоське, у Андрюши помидоры и арбуз, а у Вовика килограмм 10 картошки.

— Представляешь, жена зажрала, нигде в Москве картошки хорошей нет, а тут — пожалуйста!

— А арбуз-то на фига, Андрюша?

— Вечером на дачу еду с подругами. Надо же чего-то взять. После семи ничего ж не найдешь.

Кликуха у этого Андрюши — Феромон. Женщины на него кидаются с остервенением.

Хлебнул у них из бутылочки и я. Пока до Ярмарки дошли, немножко выветрилось.

Очередь в павильон огромная. Мы — со служебного. Встречает нас такой, в сером костюме.

— Значит так. Вы — обычные посетители. Смотрим внимательно книги, проспекты. Видим несоответствующую литературу, осторожно даем мне знать. Книги в супере, смотрим, что под супером. Подозрительные проспекты раздают — берите себе побольше, сдадите мне. Особое внимание стендам США, ФРГ. А вы что, вроде, выпивши?

— Да мы со свадьбы только.

— Чего ж напиваетесь так? А овощи зачем? Оставьте здесь.

— Да нет, они нам не мешают. (На ухо мне). Он что думает, я тут до закрытия, как радистка Кэт, стучать буду?

Короче, пошли на задание. И потерялись спьяну. Через полчаса в толпе встречаю Андрюшу. Он мне:

— Ты где ходишь? Я с такой итальянкой познакомился, туши свет. Пошли скорей.

Подводит меня к стенду Италии, в какой-то проход протискиваемся и оказываемся в маленьком закутке. Там столик, за ним, действительно, обалденная девица, смотрит на Андрюшу, раскрыв рот. На столе изумительная цветная ваза, "Чинзано" и спирт с "Фантой", под столом овощи. Вокруг книги, стеллажи, к одному привалился, закрыв глаза, Вовик и икает, как метроном.

— Знакомься, это Паола. Свободно по-русски говорит. Ну, за знакомство! (На ухо мне). Ноги у нее — я таких не видел. Полезь под стол, вроде как за помидором, посмотри, это что-то...

— Да плохо там видно...

— Ну подожди, сейчас... Паола, вот боюсь, будем уходить, арбуз свой забудем под столом. Там за собой, на стеллаж положите, пожалуйста, на самый верх, где пусто.

Паола берет арбуз, становится на стул. Андрюша толкает меня в бок.

Да, пейзаж впечатляет.

— А зачем вы с овощами пришли?

— Это для Вовика. Он художник-авангардист. В смысле, скульптор. Лепит из овощей. Ваяет, то есть. Очень талантливый, но непризнанный. Вот, спивается из-за этого.

Андрюша вовсю клеит Паолу ехать на дачу. В закуток несколько раз неодобрительно заглядывает старичок, начальник Паолы, по-русски ни бум-бум. Потом заходит с молодым смазливым мужиком в шикарном светлом костюме, что-то говорят по-итальянски. Андрюша мне шепчет:

— Вот этот Челентано, зараза, сейчас Паолу и уведет.

Тут старичок чего-то вякнул и вышел. Челентано присел за стол, заулыбался Паоле, а Андрюша быстро наполнил стаканчики и произнес:

— Ну, за удачу!

И немедленно выпил.

В этот момент Вовик открывает глаза, поднимается и, валясь на стол, сдавленным голосом хрипит в лицо Паоле:

— Где у вас здесь туалет?

В горле у него начинает булькать. Сшибая бутылки, он выхватывает из кармана платок, и затыкает им рот, но оттуда, как из фонтанной статуи, в обе стороны начинают бить струи. Причем одна прямо на шикарный костюм Челлентано. Паола на своих суперногах делает суперпрыжок задом и стукается спиной о стеллаж. Сверху падает арбуз. Теперь прыжок через стол делает Андрюша, поскальзывается в раздавленных на полу помидорах, сбивает на пол вазу, но арбуз на лету ловит. Паола охает и выскакивает вон из закутка.

В этот момент загаженный Челентано абсолютно без акцента издает жалобный вопль:

— Что же ты делаешь, мудила?

Случилась немая сцена, прерываемая желудочными конвульсиями Вовика, который вообще сдерживаться перестал. Первым пришел в себя Андрюша, который грубо сказал:

— А ты вообще кто такой?

— Я — кто надо из издательства "Прогресс". А вот что вы тут на хрен делаете?

И тут, стоя на заблеванном полу с разлитыми напитками среди осколков венецианской вазы и очищая ботинки от прилипших помидоров, Андрюша достойно ответил:

— Что-что. Контрпропагандируем!

Тут меня поразил нервный смех, но наш новый друг не оценил комизма и вышел, с горечью сказав:

— Ну кого теперь стали присылать! Штирлицы сраные!

Как известно, работники милиции пользуются правом бесплатногопроезда на городском транспорте. Эта льгота весьма существенна принынешних ценах. Но в ГУВД работает много офицеров с малиновымипетлицами, которые хотя и сотрудники органов внутренних дел, но правомбесплатного проезда формально не обладают.

У нас в оперативных службах (как впрочем и в других) плохо спомещениями. Сыщики работают по нескольку человек в комнате в страшнойтесноте.

Как-то в одном кабинете в МУРе сидели вот в такой вот теснотетрое сыщиков и делали три дела, которые между собой плохо уживались: один готовил себе чай, другой чистил пистолет,

Зашли мы однажды к хорошему знакомому — следователю РУВД СергеюПетровичу. Было уже поздно, народу в отделе почти не осталось. Мыспокойненько расположились в кабинете, чтобы обсудить кое-какие дела. У Сергея Петровича не было скверной привычки спешить домой сразу же, как закончится рабочий день.

Вот мы втроем

Одного мужика поздно вечером в электричке встретили трое крепких парней и ограбили, хорошенько наподдав, чтоб не сопротивлялся. Сами они вылезли на какой-то станции, а его бросили в тамбуре в полубессознательном состоянии. Через некоторое время он очнулся и, прибыв на вокзал, обратился в отдел транспортной милиции.

За дело взялся местный, транспортный сыщик. Некоторые обстоятельства позволяли предположить, что вышли грабители после совершения преступления на своей станции. Вот только потерпевший не видел названия той станции. Опер стал допытываться:

— Как выглядела станция? Какого цвета было здание? Какая там ограда?

— Не помню... Не заметил...

— Ну хоть какую-нибудь деталь вспомните!

— Нет, не помню. Разве что... Там на стенке было выцарапано: "... твою мать"

— Знаю! Это Тишково! — сразу же сообразил опер, прекрасно изучивший свою территорию.

Грабители действительно оказались местными, и их быстро нашли.