И, вот, примерно года 4,5 назад, я гуляю с двумя прелестными девушками лабрадорами, одна из которых текла, и тут из темноты выбегает ОН! Худой, но гордый, независимый рыжий таксометр. Дело то житейское, есть текущая лабрадора, есть кавалер, но сами понимаете не пара он ей, не пара...

И вот не помню я подробностей, но мы с ним подружились. Он меня начал узнавать на улице, радостно прыгать, признал меня альфой, вообщем любофь.

И, вот случился предсказуемый миг — я привел его к себе в квартиру. И, тут, еще одна интрига: у нас есть серый шотландец Филя. Он, реально, хозяин квартиры. Если ему дать волшебный пендель, он пойдет и насцыт с особым цинизмом. Т. е. на видном месте, и глядя тебе в глаза. Он, с@ка, знает, что в случае объявления военных действий ко мне будут применены жесткие санкции со стороны жены. Начиная с отлучения от тела, и заканчивая — Дорогой, сам что нибудь поешь, что найдешь в холодильнике.

И Филя, и рыжий такс, первый раз пришедший в квартиру, друг друга не заметили. От слова совсем. Если бы была хоть малейшая агрессия, с любой из сторон, Рыжий бы у меня не остался. Хотя на улице кошек гоняет — будь здоров.

И, время от времени Рыжий получает от Фили по морде лапой. Без когтей, без крови, но получает.

И дальше классика жанра. Было видно, что Рыжий хозяйский пёс, бегал в шлейке. Внучка написала записку, прикрепила её к шлейке, хозяйка отзвонилась, и какое-то время Рыжий жил на два дома.

И воникла дилемма: вот я спускаюсь по лестнице с Рыжим, и он начинает агрессировать на бригаду Скорой помощи (реальный случай). Пёс без поводка. Я несу за него ответственность? Или нет? Пёс без поводка. Меня слушается, идет рядом со мной. Люлей от меня получает, на меня не агрессирует. Живет на два дома.

Что в итоге: я пса кастрировал, произвел рейдерский захват, Рыжий был посажен на поводок, бывшая хозяйка маленько поплакала, и сейчас он живет у меня с прогулками три раза в день. Я у него четвертый хозяин, как оказалось.

Резюме: люди, не допускайте самовыгула ваших собак!

Проходя мимо одинокого дома, заметил внутри 2-3 отдыхающих алабаев, ворота открытые были.

Уже отходя от дома услышал рычание. Смотрю, среди кустов засел еще один молодой алабай и рычит.

В голове быстро промелькнули варианты действий. Побегу — бросится за мной с лаем, может и укусит. Брошу камень, начнет лаять, из двора выскочат другие алабаи, тогда точно не отобьюсь, если только хозяин случайно не услышит.

Решил тогда по другому, подружиться с ним. Начал присвистывать и звать к себе. Он недоуменно посмотрел на меня, но рычать прекратил. Вспомнил, чтобы позвать собаку надо присесть. Присел, продолжил звать. Тут собака сломалась, начала вилять хвостом и всем телом. И так кривя головой, хвостом подошла ко мне, как застенчивая девушка, прям головой к моей голове. Страха что укусит не было. Чтож, собака была неухоженная, ее наверное никогда и не мыли, воняла, но дружить так дружить.

Осторожно погладил по голове, за ушами, под подбородком. Минут пять-десять гладил наверное.

Потом сказал: ладно, я пойду, оставайся.

Попрощался с ним и ушел. Она чуть постояла, потом вернулась в кусты.

Вот так вот разошелся мирно. Руки потом пахли псиной всю дорогу, пока не дошел до места.

Но овцам надо где-то пастись. Начали сводить леса.

На полях начали плодиться кенгуру, которые стали сущим бедствием. Естественных врагов у них нет. Численность контролировалась исключительно кормовой базой. Ну им создали базу. Думали, что себе? Теперь их миллионы! Они сожрали всё, что только можно сожрать! (А, понятно, что всё, что посадили фермеры сожрать можно). Их отстреливают. Но пока счет в пользу кенгуру.

К тому же отстреляли всех динго. Кенгуру вообще бесконтрольно множиться начали. И теперь австралийцы сами вынуждены выполнять роль волков по регулированию численности кенгуру.

Следующим этапом катастрофы стали 12 пар кроликов. Сейчас их 200 млн. Они жрут всё, живут в норах, грызут корни. Так появилась эрозия почвы. Австралийцы жутко инициативные ребята. Решили, что все проблемы им по плечу. Решили построить забор. Так появился второй после Китайской стены по протяженности забор. Не помогло. Кролики продолжили плодиться.

Специально для кроликов сделали биологическое оружие. Вирус миксоматоза. Итог — наводнили кролики-зомби, которые частично, конечно, передохли.

И, выжило около 10% кроликов. Но это уже — бессмертные мутанты, которых не берёт ни один вирус.

Завезли лис и хорьков, чтобы они сожрали кроликов.

Лисы не настолько тупые, чтобы гоняться за шустрыми кроликами, выкапывать их из нор...

Они стали жрать тупых, доверчивых и медлительных местных сумчатых. Короче, ни кроликов, ни кенгуру не победили, а местной фауне и флоре, и почвам нанесен невосполнимый ущерб. И что дальше с этой проблемой делать совершенно непонятно.

Завезли опунцию (ушастый кактус) для живых изгородей. Она, не имея естественных конкурентов заняла все пространства. Теперь добровольцы со шприцами ходят и травят опунцию. Ибо, иначе её победить не представляется возможным. Хотя, таким путем тоже не возможно, но австралийцы в это верить не хотят.

2 млн котиков уничтожили 30 видов живности. Котиков завезли тоже в надежде, что уж они то точно сожрут кроликов. Но им стало неинтересно жить с человеком. Тем более, котики не настолько тупые, чтобы гоняться за шустрыми норными кроликами. Зачем, когда на улице сотни нелетающих, тупых и медленных птиц? Короче, котиков там теперь 2 млн. и сокращаться их поголовье начнет только тогда, когда они доедят остатки местной живности и начнут дохнуть с голоду.

Завезли сахарный тростник. Его начал жрать местный жук. Чтобы уничтожать жука, завезли жабу агу.

Жаба не стала лазить по тростнику и искать твердых жуков. Ей хватало мягких слизней, червей, ящериц (ага весит 3 кг). То есть жуков не побороли, но жаба сожрала всю экосистему.

И ладно бы она что-то жрала. Беда в том, что у нее ядовитая шкура (!) Апокалипсис для хищников! Они начали жрать жабу и тоже дохнуть!

Вараны, змеи... кучи хищных трупов. Отравить змею — это ж какой надо быть жабой!

Кволлы (местные сумчатые хищники), например, почти полностью вымерли, потравившись жабами.

К чему все этит примеры? Ровно для того, чтобы показать, что человек, влезая в естественную среду, очень часто сам создает кучу проблем. Но еще больше проблем он создает тогда, когда героически начинает решать проблемы, явившиеся результатом его первого вмешательства.

И попытки решать проблемы приводили к новым, зачастую гораздо большего масштаба, чем те, которые пытались решить.