В армии прапорщик рассказал.

Идут они как-то с солдатами в патруле, и тут из подвалавыскакивает, поправляя одежду какая-то девка. Ну, решили онизайти в подвал, посмотреть, что и как. Заходят. Там мужик, а у него все пузо обосрано 8-().

Он им и поведал:

Договорился он с любовницей встретиться в подвале, жене сказал, что идет за соленьями, там они встали паровозоми занялись делом. Подруга его, для устойчивости, взяласьруками за какие-то трубы, процесс идет, все в кайф.

И тут ему захотелось включить свет. Полез он рукой к выключателю, а там все выдрано с мясом, одни провода торчат. Ну и цапнул наш мужик за 220 вольт ~:-/\~, подруга, как мы помним, за трубы держалась, а контакт между ними был хороший. Тут она испытала такие свежие ощущения, что тут-же и обделалась прямо ему на пузо, а затем соскочила с контакта и бежать.

Мужик же остался сидеть в подвале и придумывать, как он будет сейчас свой внешний вид объяснять жене.

Так больно я больше в жизни не трахался.

Произошло это в конце восьмидесятых. На филфаке раздобыл я тогда ксерокопию Камасутры. Сидел днем в рюмочной и, закусывая, мусолил этот фривольный манускрипт. Вечером, проходя по улице Герцена, зашел в магазин "Свет", где к своему удивлению довольно легко снял зрелую пухленькую продавщицу.

Дома, выпивая, я развлекал ее рассказами о превратностях восточной любви. К ночи, как это принято, разделись и тут черт меня дернул взять ее на руки и отнести в ванную. Посадил я ее пухлой жопой на деревянную сетку для белья, а сам зажег свечи, принес магнитофон... и только сделал пару фрикций, как болты от тяжести расслабились и эта туша вместе с деревяшкой рухнула мне на ноги. За ней упал я, задев свечу, стоявшую на краю ванной. Добрая порция воска попала ей на соски и на ее богатое хозяйство. В падении я машинально схватился за штору, которая напоследок накрыла нас обоих вместе с металлической балкой.

Какое-то время мы молчали. Мне было больно. Ей тоже малоприятно.

Потом я услышал:

— Не мог мне нормально, по-русски вдуть, раджа [дол]баный!

Еще одна история из жизни ВГИКА, приключившаяся в начале 80-х. Работала там в администрации на какой-то должности такая вреднаяпартийная баба по фамилии Саперова (говорят, она послужилаЭ. Успенскому прототипом старухи Шапокляк). И выпало ей в одно извоскресений обеспечивать явку студентов на выборы в Советы народныхдепутатов (за оную явку с институтских

Приятель рассказал. В дни его студенчества привёл он как-то под ночь подругу, чтобы просто и без выкобенивания потр@хаться, в комнату в общаге. Жил он в этой комнате, разумеется, не один, а с корешем. Ну и, понятное дело, кто из них в ту или иную ночь без бабы оставался, честно изображал из себя спящего.

Трахает приятель девку эту по новой и по новой, во вкус вошёл, ну и девка, ессно, тоже. Койка скрипит, девка постанывает. Вот-вот небо в алмазах откроется...

— Ах, милый!.. Ах, да!.. Ах, как я хочу, чтобы ты кончил!!!

Наверное, кое-какой этикет был всё же нарушен, поскольку в ту же минуту соседняя кровать зашевелилась и послышался не очень радостный голос:

— А если бы ты знал, как Я хочу, чтобы ты кончил...