Как-то ночью, на автопилоте и не открывая глаз, на ощупь пошла в туалет пописать. Успешно миновав все повороты и двери, смело иду к унитазу, глаза уже слегка приоткрыты. По привычке, на третьем шаге от двери, делаю оборот на 180 градусов, снимаю трусы и захожу на посадку, как вдруг меня сзади кто-то хватает за жопу ледяными руками и спрашивает хриплым голосом: "Ты че на меня ссать собралась?!". Оказывается, мама тоже ходит в туалет без света. В длинной белой ночнушке. Полностью сливаясь с унитазом.

Сестра давно замужем, недавно родила, живет в Москве. Домой приезжает летом. В этом году приехала с мужем. Собрались всей семьей, разговор зашёл на тему межрасовых браков. Муж сестры высказал свое фи и заявил, что если его ребёнок приведет в дом не русскую, то он закроет дверь и забудет, как зовут. Спросила его, как он тогда с сестрой живет, ведь её отец — чистокровный еврей. Через неделю они уехали, он подал на развод. Оказывается, вся семья скрывала от него этот факт. А я теперь враг номер один.

Я очень люблю новые вещи: одежду, обувь, сумки. Я трачу по 40-60 тысяч каждый месяц на это, поддерживаю фигуру в идеальном состоянии только ради вещей. Чтоб красиво сидели, каждый раз безумно радуюсь обновке. Но мне некуда их носить.

На работе особо не покрасуешься, там совершенно не до этого. Я хирург-травматолог. Работаю почти 24/7, чтоб зарабатывать хорошие деньги. Вызвать могут в любой момент. Да и выматываюсь так, что выйти куда-нибудь "выгулять шмотки" нет сил. А меньше работать не получается, если отбросить материальную составляющую, совесть не позволит сказать "задолбали вызывать, у меня выходной, я в кафе, подождет травма позвоночника!".

Только один раз в своей жизни презирала свою мать. Когда ушел отец, она плакала, убивалась по нему, хотела даже покончить с собой, ничего не ела, из-за чего похудела на 25 кг за два месяца. Это были самые ужасные месяцы, но самое страшное, наверное, что я не жалела ее. Я просто не понимала, как можно было так изводить себя из-за того, кто изменял тебе и кто тебя не любил.

После всего этого мама сказала мне спасибо. Оказалось, что в таком моем поведении она видела опору, для нее я стала тем бесчувственным, холодным, но стойким столбом, по которому она забралась и встала.