Ну и ты езжай.

— Грешно смеяться над больными людьми, — ответил я репликой из знаменитого кинофильма.

— Знаешь сколько это стоит?!

— Слушай, — оживился Камо, — у меня к тебе деловое предложение. Ты мне помоги с визой, а я возьму на себя финансовые расходы. Идёт?!

Я позвонил человеку, который занимался визами для шахматистов, и спросил, не поздно ли оформляться. Оказалось, что не поздно, в посольство собираются как раз завтра.

Быстро еду в Дом шахмат к президенту федерации Ванику Захаряну. Захожу в кабинет и объясняю: так, мол, и так, появился спонсор. Муж сестры. Любит шахматы, Америку тоже. Хочет с нами. Можно?

Ваник Суренович — человек твёрдый и властный, но сердце у него доброе. Поняв, как мне хочется ехать, он спросил:

— Вернётся?

— Головой ручаюсь, — обрадованно закивал я.

— Хорошо. Оформим как руководителя делегации.

Уф! Второй этап позади. Я поблагодарил Ваника Суреновича и сбежал по лестнице вниз, где меня ждал Камо.

Оставалась третья, решающая стадия — виза.

На следующий день семеро шахматистов вошли в американское посольство. Впереди них, грузно переступая с ноги на ногу, шёл почти двухметровый, невероятно широкий в обхвате, смахивающий скорее на руководителя делегации штангистов, чем шахматистов, великан Камо. Картина была столь впечатляющая, что всем немедленно выдали визы!

Вот так двенадцатого марта мы оказались в Нью-Йорке. До начала турнира оставалось два дня, поэтому мы немедленно принялись "осваивать" Америку, тем более что играть предстояло по две партии в день и времени в дальнейшем могло не быть. Таймс-сквер, театры на Бродвее, здание ООН, статуя Свободы, Брайтон-Бич... Не верилось, что всё это наяву, ведь всего лишь десять дней назад я сидел в холодной квартире ереванской "панельки" и даже не мечтал о таком. Поселились в гостинице-небоскрёбе "Нью-Йоркер", что на Манхэттене, рядом со знаменитой ареной "Мэдисон-сквер-гарден". В этой же гостинице предстояло играть.

Заряженный положительными эмоциями, я с нетерпением ждал начала турнира. За последнее полугодие мой рейтинг упал, поэтому мог участвовать только в турнире "Б", где, будучи одним из эло-фаворитов, имел реальные шансы на первое место, за которое полагался внушительный приз в восемь тысяч долларов.

Бойко взявшись за дело, я выиграл первые пять партий. В том числе у двух гроссмейстеров. Всё шло как по маслу. Уверенный в окончательной победе, я, гуляя мимо витрин магазинов, приценивался к ноутбукам — недоступной мечте последних лет.

Но фортуна решила, что с меня хватит. Имея 6, 5 из 7, я в предпоследнем туре белыми проиграл важную партию мастеру из Сербии. Обидным было то, что, отказавшись в дебюте от предложенной ничьей, переиграл соперника и несложным ходом пешкой мог сразу выиграть партию, а с ней и турнир.

В девятом туре сыграл вничью, и набранных семи очков хватило лишь для четвёртого места. Выиграл 750 долларов, что в то время никак не тянуло на ноутбук.

Хорошего, как говорится, понемножку.

на два тайма по 15 минут. За нас в воротах стоял "легионер", пацан с соседнего двора нашего в возраста, занимавшийся в секции футбола, за них- их соклубник.

Первый тайм нас разнесли как котят 4:0, причем с ленцой так, не напрягаясь, и если бы не наш вратарь, то могло быть и 8:0 запросто.

Они двигались как машины, понимали друг друга не глядя, отдавали великолепные точные пасы через все поле, "обмотать" никого из них было невозможно. Мы выглядели жалко. Как оказалось, годы " дворовых тренировок" не стоили ровным счетом ничего против команды пофессионалов, в два раза меньших числом.

Во время перерыва к нам подошел один из зрителей, мужик лет 40, как выяснилось, в прошлом игравший в молодости за какую-то провинциальную команду.

— Вас восемь человек, — посоветовал он, — разбейтесь на двойки, каждая двойка пусть "приклеится" к одному из них. Не давайте играть, как мяч у них, сразу бросайтесь, мешайте, не давайте пасовать. И сами "не мудитесь", вы их не "обмудите". Как мяч у вас, сразу пасуйте, "в одно касание". И по вортам лупите, как сможете.

Вот такие вот незатейливые советы но сразу скажу, и во втором тайме нас вынесли 4:1.

Но мы этим советам последовали и во втором тайме это уже была Игра, настоящее рубилово.

Мы носились как черти, не давали им вздохнуть, каждый из них был прикрыт двумя, они уже не прикалывались, играли если и не в полную силу, то уже серьезно. Мы опасно угрожали их воротам и один мяч все же закатили.

Несколько раз они делали небольшие перерывы что бы посоветоваться, достаточно сказать, что за пять минут до конца матча счет был 2:1, но тут они начали играть "на вторых этажах", а поскольку были значительно выше и крупнее нас, то сделать мы ничего не могли и два последних мяча получили именно "с головы", — так это тогда называлось.

Из всей этой игры я хорошо помню именно второй тайм. Помню лица этих пацанов, зенитовцев. Вспотевшие, разочарованные. И наши- растрепанные, проигравшие с разгромным счетом, но гордые, довольные. У всех нас, как оказалось, было тогда одно чувство- ну вот еще чуть-чуть, еще один тайм и мы бы их "сделали"!

Не сделали бы, конечно, скорее всего.

Но я думаю, все мы прочувствовали что такое настоящая командная игра, еще долго потом мы жутко гордились этим матчем и всем подряд с упоением рассказывали как играли с "Зенитом". И никто не понимал, как можно так радоваться, проиграв в конце концов.

Просто мы, пацаны жившие с пеленок в одном дворе, сотни раз игравшие вместе, сотни раз дравшихся друг с другом, ссорившихся и мирившихся через день, впервые чувствовали себя стаей, командой, делавшей одно дело и способных достойно биться даже с теми, кто намного лучше и сильнее нас. Надеюсь, всем нам это пригодилось.