Я вообще никогда не любил сфинксов. Нет, не египетских сфинксов, а голых, похожих на ночной кошмар, кошек. И жена их тоже не любила. Потому, что они один раз её напугали до дрожи в ногах. Что может быть омерзительнее голой кошки? Только голый кот!

Как-то раз, приезжаю я на заказ без обратного адреса. Выходит пара: парень и девушка, а на руках у девушки эта гадость лысая. Садятся они, а я спрашиваю:

— Куда едем, ребята?

А они отвечают:

— Да куда-нибудь, подальше.

Я не понял. Попросил уточнить. А они говорят, что им по барабану куда, лишь бы кошку высадить, чтобы её кто-то подобрал.

Оказывается, они нашли работу в другом городе, квартиру уже сняли хорошую. Одно только плохо, хозяйка категорически против кошки! Ну, ни в какую! Из друзей брать никто не хочет. Придется просто выпустить в людном месте. Чтобы кто-то подобрал. Она молодая, пять месяцев, быстро к новому хозяину привыкнет.

Посмотрел я на кошку… Она сидит такая несчастная, лысая. И не понимает, дура, что с хозяевами она последние минуты. Что выкинут её на улицу, а там уж как повезет. Может, добрые люди подберут, а может, собаки порвут, или машина по асфальту размажет…

В общем, так жалко стало, что сразу принял для себя решение — везу домой.

— Слушайте, — говорю я ребятам, — а вам принципиально её в людном месте выпустить? Давайте я у вас её просто заберу? И деньги тогда сэкономите. Ведь ехать никуда не надо!

Ребята обрадовались, кошку мне вручили, еще лоток, миску и пакет корма подарили.

Я им говорю:

— Вы хоть номер телефона мне оставьте. Я вам фото вашей кошки буду иногда сбрасывать.

А они говорят, что это им не надо. Не хотят душу себе травить. На этом мы и расстались.

Они пошли в подъезд, а я поехал домой.

Жена как раз на кухне была. Я кошку тихонько выпустил. А она сразу к супруге подбежала и об ногу начала тереться и мурлыкать. Типа, хозяйка, вот я и дома! Ни минуты не печалилась о прежних хозяевах. А жена взяла её на руки, посмотрела и говорит:

— У всех мужья-таксисты деньги домой привозят, а ты голую женщину притащил!

На врачей нашей части везло, хотя менялись они часто. Освободилось место в госпитале, и гинеколог, с тоской в глазах лечащий солдатиков от мозолей и простуд, ушёл работать по специальности. Вслед за ним направился и паталогоанатом, изображавший у нас терапевта. Нового начальника мед. службы, настоящего терапевта, бойцы прозвали "Доктор Смерть".

Село. Археологическая практика.

В нашей групе девушки были довольно скованные, по этому приходилось бегать к местним гёрлам. Эта "процедура" выглядела примерно так:

23-00 отбой

24-00 через окно на улицу (чтоб преподы не заметили)

Субота, 23-30, делаем вид, что мирно посапиваем, ждем своего часа.

Но, сильный грохот в дверь "разбудил" всех.

Сонный препод открывает дверь и видет девушку баскетбольного роста, комплекции чемпиона сумоиста. Девушка уже хорошо залитая, несмотря на препода она пробует вломится в нашу комнату. Препод конечно её останавлевает и в недоумении спрашевает:

— -Вам куда?

Герла выдаёт:

— -А чё тебе парней жалко, да?

Препод приходит в себя, смотрит на неё, ржёт, и говорит:

— -Конечно жалко

З темноты нашей комнаты ударил грохот хохота от полтора десятка глоток...

Случился у меня недавно пи*дец.

Давление подскочило.

Думал инсульт. Но улыбаться мог.

И не встать. Мутит и головокружение. Вертолёт.

Что делать не знаю. До телефона не дотянуться.

Зову кошку. Она на балконе.

Прилетает моя Радость и сразу на голову ложится!

Возможно мне это показалось или что другое...

В 1938 году, на сцене Мариининского театра, давали "Пиковая дама". Арию Германа пел известный лирический тенор Печковский. Особенность его исполнения была в том, что он, прекрасно чувствуя настроение зала, несколько затягивал паузу в реплике: "Что наша жизнь? пауза — "Игра! "

Но вот однажды, напоминаю, это происходило в жестоком 1938 году, ария Германа началась словами: "Что наша жизнь? " и Печковский утрируя все держал и держал паузу. Зал замер, очарованный музыкой, игрой актеров и певцов. Напряжение в зале нарастало. И вдруг с галерки, хорошо поставленным баритоном и вы той же тональности, прозвучало: "Говно! "

Зал разразился аплодисментами! Зрители неиствовали!

Из правительственной ложи удалились несколько человек. Когда спектакль окончился и зрители потекли из зала, стали выходить из театра, обнаружилось, что весь театр окружен бойцами НКВД.

Пропускались только женщины и дети. Мужчин отводили в сторонку и какие-то люди в черных плащах заставляли нараспев произносить их слово "ГОВНО!".