в вертикали власти. А также в те годы обучались студенты из ГДР и Кубы. Проживали они в одном общежитии, было весело. Иногда даже случались интернациональные браки. До сих пор перед глазами колоритная пара — яркая блондинка из Германии вышла замуж за студента из Кубы. Он — с громадной копной черных курчавых волос, великолепно поющий на испанском песни под гитару. После окончания они поехали почему-то не на Кубу, где с позиций научного коммунизма требовалось противостоять тлетворному влиянию Запада и США, а в ГДР, где такая борьба была менее острой. Но не об этом рассказ.

Понятно, что при учебе даже по такой специальности, от иностранных студентов требовалось не только непрерывно скандировать лозунг "No pasaran! " *, поднимая вверх кулак, но и иногда читать учебники, которые приходилось брать в библиотеке. А после окончания учебного года возвращать, разумеется. И вот какой-то студент с Кубы, набрав учебников, не вернул их. Потерял — дело житейское. Но и стоимость возмещать отказался. На что библиотекарша, после продолжительных увещеваний, объявила, что заносит его в черный список. (И отныне он сможет заниматься только в читальном зале, беря книги под залог студенческого, а не читательского, билета. Это к слову). Движения " black lives matter" тогда еще не было, но вот зачатки уже были. И студент воспринял название этого списка как проявление расизма, а поскольку оказался сыном члена политбюро Кубы, успел нажаловаться и кубинскому послу в СССР. Короче, в университетском комитете комсомола были вынуждены открыть персональное дело на библиотекаршу — комсомолку, спортсменку, активистку, студентку вечернего отделения филологической кафедры. И как она не пыталась доказать, что выражение "черный список" является идиомой в русском языке, а вовсе не проявлением расизма, но по стечению обстоятельств схлопотала "строгач", правда, без занесения. Ну, нельзя было по другому, — отчитаться требовалось.

Другой бы воспринял с пониманием, но только не наша героиня. Она подала на аппеляцию, присовокупив к ней аргументированное мнение ну очень уважаемых профессоров-языковедов, и пообещав продолжить борьбу вплоть до ЦК ВЛКСМ.

И летом, когда все в разъездах, и посланники Кубы тоже, горком комсомола втихаря отменил решение нижестоящего комитета, признав его неправильным.

Злые языки утверждали, что героиня, узнав о решении, тихо произнесла "Hemos pasado! "**

Обычая житейская история...

* "No pasaran! " ("Они не пройдут! ") — во время Гражданской войны в Испании (1936—1939), когда войска франкистов подошли к Мадриду, лозунг использовала Долорес Ибаррури в своей речи 18 июля 1936 года.

** "Hemos pasado! " ("Мы прошли") — гораздо менее известный ответ генерала Франко, прозвучал лишь через три года, после падения Мадрида за 4 дня до окончания войны.

на сосны. Заказал еду из ресторана. Он полностью оплатил вопросы морали.

И вот они собрались. Женщины сели по разным углам и молчат. Моргают. Богач намекнул что пора бы стать распущенной и не играть словами. Девочки ответили, что Цветаева описывала другой контекст.

Было слышно, как за холодильником зевают тараканы.

— Почему бы нам не раздеться? спросил директор прямо.

Дамы разделись. Как в бане. Сложили тряпочки и снова уселись в кресла.

Директору пришлось подать пример. Начал с жены, в знак уважения. Представил не кстати как выглядит его зад при взгляде из кресла студентки. Возможно, стоило нанять слепую девушку.

Отложил жену, перешёл к студентке. Теперь на зад смотрела жена. Ракета страсти, упала, даже не подпрыгнув.

Директор спросил, не хотят ли девушки пообщаться меж собой?

Жена уточнила, хочет ли директор, чтобы они обсудили косметику?

Сильно не хватало п@рнографической лексики.

Директор сказал что болтовне предпочитает поглаживания. Но не как котика или собачку, а такие. И что-то показал глазами.

Супруга сказала спасибо, нет настроения. Студентка вовсе не ответила. Сидит, маникюр ковыряет.

— Что ж всё так нелепо-то?! — удивился директор. Плюнул и стал одеваться.

Жена спросила, всё ли ему понравилось. Вид гибнущего мужа пробуждал в ней, в основном, иронию.

Этот вопрос глубоко удовлетворил директора. Теперь он любит рыбалку.