Императрица Елизавета, несмотря на кажущееся легкомыслие, была дамой очень практичной и с юности окружала себя людьми простыми, абсолютно всем ей обязанными, а потому и всей душой преданными. Таков был и Василий Чулков, начинавший свою карьеру при елизаветинском дворе истопником. Ровесник Елизаветы, он быстро заслужил её доверие, а когда она заполучила трон, выяснилось, что Чулков обладает замечательной способностью — он очень чутко спит. Узурпировавшая власть дщерь Петрова сама боялась переворота, ночных вооружённых гостей, бесцеремонно поднимающих правителей с постели, поэтому ложилась спать под утро. Примостившийся на тюфячке или дремавший в кресле Чулков, просыпавшийся от малейшего шороха, караулил её лучше домашней собачки. Поневоле знавший все интимные тайны Елизаветы, Василий Иванович не болтал и на посту под дверью царицыной спальни сделал головокружительную карьеру: в 1742 году пожалован в камер-юнкеры, через год стал метр-де-гардеробом, а закончил службу обер-камергером и генерал-аншефом.

В рождественскую ночь 1761 года Елизавета Петровна отдала Богу душу. После похорон императрицы Чулков ушёл в отставку — новый император от его услуг отказался, а, может быть, зря?..

Жена покупает себе шмотки в Китае. Меня это полностью устраивает. Хоть одежда — полный шлак, зато меня не тягают по магазинам, и я не плачу кучу денег за бренды, терплю разве что ужасные шмотки на моей любимой. И все шло вроде как отлично, пока она не сказала: "А зачем ты себе одежду в магазине покупаешь? Давай мы и тебе будем все в Китае заказывать!".

Семь лет сильно любил одну девушку. Пережил несколько её отношений с другими людьми. Пережил буквально. Вечерами хотелось волком выть и на потолок лезть. Поэтому я все свои эмоции, всю свою злобу направлял в работу.

Потом жизнь пошла: у меня крупная фирма, деньги, дорогие машины. Девушки сами вешаются на шею, но счастья нет. Решил написать ей, попрощаться, так как через неделю переезжаю в другую часть страны. После её очередной жалобы, что её никто не любит, что она никому не нужна, перешёл на мат и высказал всё, как есть: "Дура, я тебя семь лет люблю. И все эти семь лет был рядом, а ты этого в упор не видела! "

Оказалось, что всё это время были нотки взаимности, мол, это я виноват, что на все мои ухаживания она говорила железное: "НЕТ! " — а я не превращал его в "да". И в один миг я возненавидел человека, которого искренне и всей душой любил семь лет. Всё-таки некоторые женщины реально дуры.

Рассказала попутчица.

Двенадцать лет назад я каждый вечер выгуливала моего тогда десятимесячного лабрадора. Само собой были знакомы со всеми окрестными собаками. Особенно мой Пайпер сдружился со симпатичной рыжей таксой. Едва завидев подружку, он начинал вилять хвостом с удвоенной частотой и натягивал поводок так, что невозможно было удержать. Потом собаки, старательно обнюхавшись, до упаду играли в догонялки и отнималки. Идиллия, одним словом.

Однажды я заметила, что, подбежав к таксе, моя собака ложится на землю. Поделилась этим наблюдением с хозяином, очень крупным во всех измерениях мужчиной лет тридцати, который был больше меня настолько, насколько лабрадор больше таксы:

— Пайпер, — говорю, — определенно поумнел. Он чувствует, что вырос, и ложится на землю, чтобы быть с подружкой одного роста. Похоже, сообразил, что так ей комфортнее с ним играть.

— Наверное, мне придётся перенимать его опыт, — как-то грустно отвечает мужчина, — у меня те же самые проблемы.

И вдруг становится передо мной на колени прямо на мокрую траву.

Через год мы поженились. Пайпера уже нет, а у таксы вся морда седая.