Всегда отказываю несовершеннолетним в просьбах купить сигареты/выпивку. Причина проста. Курю со второго класса, пью с тринадцати. И всю дорогу я покупал себе что выпивку, что курево — сам. Никогда никого не просил — было страшно, вдруг знакомые родителей. Так что, спрашивается, с какого чихуа я вам должен помогать убивать себя, мне никто не помогал, сам справлялся.

Если бы я сдох, мне бы дали премию Дарвина. Погрел куриную печенку в микроволновке, включил сериальчик, сел кушать. Воткнул вилку в печенку, а она взорвалась! Причём так, что в печенке была вся стена, стол, экран монитора и все лицо. Взрыв был такой сильный и неожиданный, что от испуга я ударился рукой об низ стола до крови и чуть не упал со стула. Не грейте печенку в микроволновке.

У моей мамы был старенький питбуль. Когда она забеременела мной, все родственники давили на неё, чтобы она избавилась от собаки, мол, как ребёнку-то с ним быть. Мама отказывалась, ситуация нагнеталась с приближением родов. На восьмом месяце беременности погиб мой отец. Мама была разбита, родственники воспользовались ситуацией, и тётка, которую мама попросила помочь дома, отравила собаку. Как только я родился, мама уехала в другой город, затем в другую страну. Для нас родственники не существуют.

Я девушка, мне 30 лет. Я замужем за человеком, который изнасиловал меня и угрожал расправой больше 12 лет назад. Можно подумать — неужели так бывает, неужели это судьба смеется мне в лицо или ирония судьбы… Нет, уже тогда я поняла, что люблю его. Проведя в неволе пять дней, я наконец оказалась дома. Но я не могла ни спать, ни есть, ни пить — все мои мысли были о нем.

Сколько раз я посещала психологов, психотерапевтов. Сколько раз я слышала: "Стокгольмский синдром", — и то, что все пройдет. Но у меня не прошло. И вот, спустя четыре года после того случая, я встретила его на улице; мы сразу узнали друг друга: разве такое забывается. Я не могу описать всего того, что я чувствовала в тот момент: я бросилась обнимать его, плакать, говорить о том, как сильно я его люблю. Он только улыбался и качал головой: он не верил мне. Я призналась, что никто тогда так и не узнал правду. Я никому, кроме мозгоправов, не говорила о том, что со мной произошло. И он решил дать нам шанс.

Мы женаты уже шесть лет, любим друг друга просто безумно. Иногда я оглядываюсь назад и внутри будто что-то переворачивается. И если бы мне предложили прожить мою жизнь с чистого листа, я бы ничего в ней не поменяла.