Кроме того, состав менялся с быстротой поездов на перегоне.

Месяц-другой, одни отваливают, другие на очереди.

А Маша была отличный учитель, добросовестный.

Она свою профессию нежно любила.

Ей хотелось увлекать и волновать, то есть, буквально посадить сад, поливать его, холить, лелять и вырастить настоящие розы.

Не на продажу.

И вот она придумала взять в обучение подопытную детскую группу.

Совсем малолеток, дошкольников.

Они же все еще отзывчивые, радостные и бескорыстные, к тому же впитывают, как губка.

И значит через год — другой у них уже можно будет спрашивать: ту би о нот ту би?

Короче, кинули клич, желающих родителей образовалась куча.

Для детей никаких денег не жалко.

Начались занятия.

Окрыленная Маша такая затейница, придумывает всякие штуки, поет и скачет зайчиком, а дети сидят, как истуканы, спинка прямая, ручки сложены, глазки выпучены.

А если у них чего спросишь, вздрагивают и невнятно бормочут.

Что за черт, думает Маша.

Вон и отъезжанты веселые, и проститутки полны энтузиазма, а дети –ДЕТИ! – как перемороженные овощи, квелые и нелюбопытные, со взором потухшим.

В какой-то момент Маша не выдержала, цапнула одного ребятенка, другого, и давай их тормошить.

В чем дело? Неинтересно? Непонятно?

Страшно, отвечают дети.

Почему страшно? -изумляется Маша.

Вроде все по-доброму, по-семейному, с шутками-прибаутками.

А оказывается родители, которые сдали в люди своих младенцев, стали требовать от них усидчивости, прилежания, внимания и ответственности.

Потому что без труда не вынешь рыбку из пруда.

А терпение и труд все перетрут. И кто не работает, тот не ест.

То есть всего того, чем их самих мордовали с младых ногтей.

А детки маленькие.

Они только позавчера родились.

Они еще не устали наслаждаться жизнью.

И вдруг такой облом.

Маша ужасно рассердилась и устроила родительское собрание.

Первый и последний раз в жизни.

И, как серьезный педагог, выступила с такой речью.

— У меня есть замужняя подруга, -сказала Маша, -а у нее женатый любовник. –

И всякий раз, когда она с этим любовником конспиративно встречается на тайной квартире, вместо того, чтобы без перерыва заниматься любимым делом, постоянно его пилит. Ты, говорит, женатый человек, серьезный, уважаемый, а таскаешься по чужим женщинам.

— По каким? –уточняет любовник.

— А я что, не женщина? –обижается подруга.

И вот так пилит и пилит. Как вы думаете, долго он еще будет к ней ходить?

Родительское собрание оживилось, а отдельные индивиды закручинились.

Как в кровожадном рассказе классика Толстого про то, как папка-садист прилюдно разоблачил маленького мальчика, спершего со стола одну сливу: "Все засмеялись, а Ваня заплакал".

Но один дошлый родитель, из профсоюзных работников, решил призвать к порядку и спросил строго, а какая связь?

А такая, — ответила педагог Маша. –

Какой предмет ни возьми, женский ли, мужской или английский, занудством и палкой влюбиться не заставишь. Любить, так легко и ненатужно.

Иначе – бессрочная каторга.

Я запрещаю вам требовать от детей зубрежки, долбежки, запоминалки, отсидки и тупой жизни для хорошей отметки.

Кто нарушит - тому отставка.

С тех пор пошло дело....

И как-то даже Маша хвасталась, что к ней в гости заезжал один бывший младенец.

Он теперь служит переводчиком – синхронистом в какой-то жутко важной международной конторе.