|
С мужиками в саду пили водку, и в качестве закуски я выставил трехлитровую банку солоных грибов. Ну мужики грибы нахваливают.
— Как солил? — Как-как, по-русски. Слоями грибы, соль, красный перец и сверху на все это хрен положил. У мужиков жующие челюсти заклинило. — Как?! — Господи, да листья хрена. |
 |
| 10 Sep 2009 | Адриан   |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
1989 или 1990 год. Грушинский фестиваль закончился и народ медленно доползает до станции. Местные знают, но никого не предупреждают, что днём перерыв между электричками часа 3-4. Загораем на станции большой толпой. Рядом, головой на рюкзаке отдыхает мужчина с незажжённой сигаретой во рту. Каждые 40 минут просыпается (тоже мне Штирлиц), вытаскивает изо рта сигарету, достаёт из рюкзака бутылку, винтом запускает её в себя и отрубается.
На четвёртый раз, опорожнив бутылку и вставив обратно сигарету, выдаёт фразу: "Поверите? Покурить некогда! "
Наблюдал вчера сферическое православие в вакууме. Донецк, вечер, идет неподалеку от набережной Кальмиуса в сиську пьяный мужик, что-то бормочет, шатается, цепляется за каждый столб, траектория движения напоминает синусоиду. Потом вдруг останавливается, пошатываясь, яростно крестится раз пять и дальше шагает резво и ровно.
Приехала к нам тетка с югов и говорит:
— Чего вы здесь паритесь, езжайте ко мне в Крым, квартира свободна, я тут еще месяц буду.
Ну мы и сорвались: я с мужем и свояк с женой. Приехали, живем, жизнью наслаждаемся. Но скоро нашим мужикам надоели прелести курорта и решили они отдохнуть "по нашему" — отправили женщин на пляж, а сами
... Одиннадцатой годовщине кризиса предыдущего и кризису нынешнему посвящается...
Есть у меня дядька, младший брат матери. Видимся редко, два-три раза в год, а тут совершенно случайно встретились в метро.
Время обеденное, дядька и говорит:
— Пошли ко мне посидим, моя кобра на даче, можешь хоть заночевать.
Ну, пошли. Меня он отправляет руки мыть, а сам на кухню.
Захожу и обалдеваю. На столе икра красная, лососина, осетрина, колбаска браунгшвейская, сыр с плесенью и прочие деликатесы, а над ними возвышается бутылка "Хенесси" и "Чивас Ригл". Гм... Вроде и не такой я дорогой гость, чтоб меня так потчевать, да и торжеств никаких не намечалось...
Недоумевал я недолго. После третьей, дядька рассказал, как в далёком 1991 году он был в буфете Большого театра, и хотя в кармане был червонец, пожадничал отдать его за два бутерброда (с красной икрой и черной) и бокал армянского коньячку. А потом почти сразу начались всем известные события, когда о деликатесах пришлось надолго забыть...
— Ты ешь, не стесняйся, — грустно заключил дядька, — А то опять просрут страну, когда еще в следующий раз доведётся? Наливай...