Человеку трудно самому достаточно адекватно оценить результаты того, что он делает. Его ощущения и оценки, как правило, существенно, а порой и кардинально расходятся с оценкой окружающих.

Большая колония российских (тогда советских) специалистов жила в индийском штате Андра Прадеш в небольшом поселке, специально для них построенном почти на берегу Бискайского залива. Вместе с семьями нас было человек 600. Мы помогали индийцам в строительстве огромного металлургического завода. Конечно, наша жизнь была организована точно так же, как она была организована и дома. Была своя самодеятельность, свои спортивные мероприятия, была своя радиостудия, которая вещала на все коттеджи, в которых жили русские семьи, примерно по часу в день. В основном это были новости из России, обзор российских газет, и обязательный концерт по заявкам тех, у кого в этот день был день рождения. Был клуб с кинозалом, биллиардом и большим актовым залом, в котором каждый советский праздник отмечался праздничным концертом самодеятельности. Я был относительно молод, спортивен, поэтому все мое свободное время отдавалось спорту – благо, в городке были отлично оборудованные волейбольные площадки, футбольное поле и даже двадцатипятиметровый бассейн. Но случилось так, что кто-то услышал, как я пел в дУше у себя в коттедже… Я действительно с детства любил поорать в ванной, в лесу — вобщем, там, где хорошая акустика, и никто не слышит (назвать это пением было бы явным преувеличением) … Конечно, никакого особого голоса или музыкального слуха у меня не было, но, на безрыбьи, меня упросили спеть со сцены на одном из праздничных концертов. Я поддался на уговоры, хотя мне никогда не приходилось петь со сцены; я даже не знал наизусть всех слов практически ни одной песни. Все же договорились, что будем репетировать романс "Очарована, околдована…". Волнение и неуверенность портили мне кровь до самого дня концерта, но тот стресс и ступор, в которые вогнало меня объявление моего номера в конце концерта, заставило меня забыть даже то, что я, казалось, тщательно отрепетировал. Вобщем, я промазал со вступлением, пару раз забыл слова в куплетах…

Ничем иным, кроме как форменным провалом я, конечно, не мог расценить это свое дурацкое выступление со сцены. После выступления я поспешно ушел домой, чтобы не попадаться на глаза знакомым. Предстоял вечер, полный неприятных раздумий…

Но, реальность оказалась иной – первый же зашедший ко мне сосед заявил: "Здорово!". Я не понял: "Что здорово?". Он, в свою очередь, тоже не понял: "Пел здорово, мне понравилось! "… Я буквально не верил своим ушам.

Но это было лишь начало. На следующий день, вернувшись со смены, я увидел на входной двери аккуратно приколотый явно женской рукой крохотный букетик.

Но самое странное началось потом – в радиоконцерте по заявкам именинников стали то и дело заказывать запись этого романса с праздничного концерта. Естественно, были явственно слышны все мои косяки и даже подсказки из зала слов забытого мной текста… Я до сих пор не могу понять, что могло так понравиться людям в этом моем явно провальном выступлении, но мне в течение ближайшего месяца пришлось чуть ли не каждый вечер вновь и вновь переживать стыд за свое крайне неудачное (на мой взгляд) пение.

Уже не первый раз муж просыпается на работу до будильника, подрывается, бежит включить чайник, потом в ванну, начинает умываться, и, видимо, в этот момент до него доходит, что что-то не так. А я тихо лежу и охереваю в спальне, потому что тоже не сразу поняла, что время только три ночи. А ему, оказывается, каждый раз снится, что он опаздывает. Очень уж ответственный работник)))

Дворника-таджика интервьюируют:

— Как вам работа, как вам горожане, какие трудности в работе?

— Хорошая работа, хорошие люди. Только хотелось бы, чтобы они были чуть-чуть воспитаннее или чуть-чуть невоспитаннее, чем сейчас

— Это как?

— Если бы они были воспитаннее - то бросали бы окурки и фантики в урну. А если бы были менее воспитанными - то бросали бы окурки прямо под ноги, на асфальт.

А они бросают на газон, в траву: это очень трудно и бесконечно — вычёсывать окурки с газона. А с асфальта было бы очень легко — подмёл и чисто.

Однажды мне подарили кактус. Он был настолько огромный, что я назвала его "Большой Лебовски". С годами меня потянуло к земле, и разводить кактусы стало моим хобби. А вот фантазия с возрастом ушла на покой. Поэтому теперь на моём подоконнике живёт не только "Большой Лебовски", но и "Лебовски поменьше", "Четверть Лебовски", "Лебовски-с-пальчик" и "Лебовски — совсем [ман]дюк"

Долгий, изнуряющий ремонт. В магазине электрики присмотрела розетки. Пробили мне их по цене на пятьсот рублей больше, чем на ценнике, на что я продавцам указала. При мне консультанты распечатали новые ценники и шустро их поменяли, но у меня осталось фото (советовалась с мужем насчёт цвета розеток) старой цены, на которой видно название магазина. Говорю, мол, есть закон, ничего не знаю, продавайте по той цене, что была указана, когда я на них посмотрела.

Мы ругались. Я звонила в Роспотребнадзор, очень мило побеседовали. Потратила в этом магазине три часа своей жизни, от души излилась желчью, выплеснула негатив, отдохнула от ремонта морально. Орать на меня в магазине первые начали, я просто подхватила. Продали по старой цене. Я не нищая и не злобная на самом деле, просто дело принципа. Боюсь стать энергетической вампиршей, ибо сраться даже понравилось((