английским, а тогда, более 30 лет назад, с этими было похуже. Но, одна молодая итальянская семейная пара, которая понимала по английски решила мне помочь, и они привели меня по газетному объявлению к мужчине лет 50 или даже больше, который якобы искал домработницу. Взращенная и избалованная мамой принцесса без каких либо навыков по домоводству, зато со страптивым характером, я понятия не имела что и как делать. Но, мало по малу что-то там начала. Мужик с интересом наблюдал. Часа через два я выдохлась, а мужику надоело, и он понял что домработница из меня как из собачьего хвоста сито. Он мне там что-то заплатил и отправил "домой" в Ладисполь, где-то около 40 км от Рима, где мы снимали жалкую лачугу без отопления с Января по Март, пока не дали транспорт в Америку. В Ладисполь надо было ехать на определенном номере автобуса, уже не помню как мне удалось без языка найти его (в Рим меня отвезли на машине). Когда, наконец, поздно вечером, я сошла с автобуса в Ладисполе, мама даже уже не могла больше рыдать, уверенная в том что никогда меня больше не увидит. На следующей неделе я снова отправилась в Рим на работу. Мужик принял меня приветливо, даже угостил собственноручно сваренным эспрессо. Ну очень вкусно. Я снова взялась за уборку, даже что-то стало получаться. Мужик сначала одобрительно мычал, а потом стал мне что-то рассказывать. Я вежливо улыбалась. А потом он перешёл на разбитый английский и сообщил что его жена лежит в больнице уже давно, и ему очень скучно и одиноко. Его выразительный взгляд не оставлял никаких сомнений в том какая именно часть мужика чувствовала себя наиболее одиноко, а девочка я была строгих коммунистических убеждений, так что пришлось мне эту работу тут же потерять. Ну, что делать? Посетовать, да начать сначала, благо молодая семейная итальянская пара решила мне ещё раз помочь. Следующее место работы было у богатой молодой пары. Молдую красавицу жену мне, правда, увидеть не удалось, но импозантный томный "принц" тут же выдал мне для глажки свое недешевое исподнее. Гладить я не умела от слова совсем, и первая же дизайнерская пара пала смертью храбрых, изменив свой цвет с белого на коричневый. Европейское воспитание высших слоев не позволило вальяжному принцу озвереть, но уволена я была на месте. Это не помешало принцу спуститься вместе со мной на улицу и купить мне на прощание большую чашку вкуснейшего капуччино в уличном кафе прямо у входа в его билдинг. Я вернулась в Ладисполь, и через какое-то время устроилась к очень богатой семейной паре лет за пятьдесят. Работа была в их шикарной вилле прямо на берегу Адриатического моря. Кто там был, может помнит чёрный песок пляжа, последствие вулканической активности прошлого. Работала я там 2 или 3 раза, но помню только что мраморный пол пришлось мыть дважды чтобы неодобрительный взгляд хозяйки сменился на доброжелательный. А потом меня оставили на обед с семьёй и друзьями. Все они были хорошо образованы, говорили по английски, и теперь уже мне приходилось стыдиться моего несовершенного английского. Обед был очень вкусным. Особенно если учесть что у нас денег на еду все 3 месяца в Италии было мало, есть хотелось постоянно, от голода даже больше не было месячных, и я сбросила 3 или 4 размера одежды за это время. Хотелось работать у этих людей каждый день, но, после второго или третьего раза, хозяин поджидал меня у моего жилища сидя в машине. Банальное предложение, привычный отказ, незамедлительный результат. Больше я работу не искала-свалилась с двусторонним воспалением лёгких, не загнулась благодаря антибиотикам прописанным местным врачом которого мама в последний момент вымолила в ХИАСе, и мужу, который ежедневно носил меня на пляж и клал на горячие лодки лежащие на пляже вверх дном. Выжила. А потом дали транспорт в Америку.