Стыдно признаться, но по молодости я устроил суровое испытание своим соседям, благо был будний день, где-то в районе 15:00, и поэтому зацепило минимум народа.

Еще ранее на уроках труда наш учитель поведал, что домашние ванны изготавливают из хрупкого чугуна, поэтому существует реальная опасность, уронив в ванну молоток, расколоть ее напрочь.

И понадобилось же мне при ремонте вынести ванну из квартиры на помойку.

Самостоятельно поднять это стокилограммовое эмалированное чудовище я был, естественно, не в силах, а помочь мне на тот момент было некому, поскольку я только что переехал и местных еще не знал.

С грехом пополам приволок я эту ванну в комнату, перевернул ее кверху дном, нацепил защитные очки, взял в руки здоровенный колун, специально привезенный для этой цели с дачи, и, размахнувшись, долбанул по этому колоколу.

Говорить о том, что я оглох, не приходится: мне кажется, от этой направленной чудовищной звуковой волны оглохли даже тараканы в подвале, расположенном четырьмя этажами ниже.

Ванна же, на удивление, устояла, а вот мой слух и психика соседки, живущей этажом ниже — не очень. Ей почудилось, что я уронил несущие стены.

[ман]дел, короче, наш трудовик...

Иду значит возле местной речки-вонючки. Холод, ветер, мерзкая погода. Снег налипает на все тело, под ногами каша. И с удивлением вижу как там в речке плавает какой-то мужик.

Я ему:

— Здравствуйте. Вы — морж?

А он такой с хорошим настроением:

— Вообщето, что бы Вы знали, температура воды сейчас куда выше чем температура воздуха! Тут тепло. Вот я и греюсь.

Вот если честно, если бы я не был выпимши, то не полез бы. Но я был выпимши.

А потому снимаю одежду и как был в труселях с размаху хлабысь в воду....

А она... Ну как вам сказать что за вода? Ну где-то как и погода — мерзкая и холодная.

Я отрезвел в секунду, и с воплями паники выскочил на вот этот весь ветер и одеваюсь со скоростью молнии. Отрезвел в секунду. Да.

А этот морж хохочет:

— У меня с детства нет чувства холода или тепла, так что хожу мыться в эту речку. А ты уже второй за сегодня!

грёбаный троляка!

Если кто-то громко плачет, довыпендривался значит.

Турникет приветливо распахнулся браслету фитнес-клуба. В фойе разноцветила ёлка. Уставший организм предвкушал жар сауны и прохладу бассейна. У стойки администратора худощавый мужчина с козлиной бородкой что-то нудным высоким голосом доказывал стоящему рядом охраннику.

1930-е. Москва, ресторан Жургаза, неофициальный концерт для привилегированных гостей. Время от времени раздаётся голос конферансье:

— У нас в зале сидит Иван Семёнович Козловский. Давайте попросим его что-нибудь спеть!

Или:

— У нас в зале сидит Сергей Владимирович Образцов. Давайте попросим его что-нибудь сыграть со своими куклами!

Вдруг вскакивает с места не очень трезвый Валентин Катаев и объявляет с той же интонацией:

— У нас в зале сидит начальник Главлита товарищ Волин. Давайте попросим его что-нибудь запретить!

Главлит занимался цензурой... Товарищ Волин обиделся.