В советские еще времена тесть моего приятеля, полковник КГБ, вышел в отставку. Будучи человеком активным, сидеть на даче не захотел. Устроился начальником Первого отдела в научно-исследовательский институт. Через полгода, по словам приятеля, задолбал всех так, что от него попытались избавиться. Но не тут-то было: полковник КГБ — это вам не хвост собачий. Выжил своего главного врага — парторга, а сам остался. Первого отдела ему, однако, оказалось мало. Подвизался читать лекции по линии всесоюзного общества "Знание". Его любимыми темами были работа органов во время Второй мировой войны и национальные отношения в Советском Союзе. Если правильно помню, о последних он даже написал несколько статей в "Вестник КГБ СССР".

Однажды после семейного обеда, находясь в расслабленном физическом и душевном состоянии, обратился к приятелю с вопросом:

— Олег, чье выражение: "Ты мне друг, но истина дороже"?

Олег, поковырявшись в памяти, сказал, что, вроде, произнес эту фразу по отношению к Платону то ли Сократ, то ли Аристотель.

Полковник вынул блокнотик, записал, попросил проверить, что записал правильно, и, не закрывая блокнота, снова спросил:

— А кто вообще такие эти Сократ, Платон, Аристотель? У них хоть фамилии есть?

Человек под моим комментарием оставил ответ.

Дословно: "Залатые слава!"

Даже не знаю, мне радоваться такой оценке или нет.

В 23 года Опру Уинфри уволили с ее первой работы репортером.

В 24 года Стивен Кинг работал уборщиком и жил в трейлере.

В 27 лет Винсент Ван Гог, потерпевший неудачу как проповедник, решил пойти в художественную школу.

В 28 лет Джоан Роулинг была матерью-одиночкой с суицидальными наклонностями и жила на социальное пособие.

В 28 лет работой

Реальный случай... вешаем с коллегой стенды на стену, наш офис тогда переезжал в другое здание. Работали одним на двоих шуруповёртом. Чтобы постоянно не выговаривать "ШУРуповёрт", условились называть его сокращённо ШУРиком. И так целый день: "подай шурика, тут прикрутить надо. " — "ок держи".... "шурика не видел? Вот он держи"... "дай шурика". Вообщем к концу дня уставшие, язык на плечо:

— Подай.. ну как его там.. этот..

— Молоток?

— Нет, ну этот (раздражённо) как его.... мляяя.... ну этот.. как его звать то. .. закрутить... Саня!.... Саню дай, где Саня??

— Ааа, вот держи)))

Василий Павлович Аксёнов рассказывал, как в конце 60-х сутки ехал из Ялты в одном купе с бойким морячком. Который весь день таскал из вагона-ресторана вино, пил его сам с собой и заливал попутчику баки:

— Щас приеду в Москву и сразу в Переделкино, к Жене Евтушенко на дачу. Роба Рождественский с Андрюшей Вознесенским подгребут — водки, закуся накупим. Беллочка Ахмадулина подруг позовёт. Булат с гитарой подвалит...

Слушал его Аксёнов, слушал, наконец не выдержал: сказал, что всё он врёт — и не знает никого из этих писателей, и вообще не такие они люди.

Морячок полез в бутылку:

— А ты сам кто такой? Тоже писатель? Как твоя фамилия?

— Аксёнов.

Морячок ненадолго заткнулся, глядя в окно. Потом спросил:

— Над чем работаешь, Вася?