И тут вдруг меня понесло, как Остапа Бендера, когда он два дня не ел!

Я этаким скромненьким, как бы стесняющимся и извиняющимся тоном сказал, что мол в лечкомиссии (лечкомиссия — что-то вроде 4-го отдела МинздраваСССР, но в областном масштабе, для "их партийных высочеств"), в лечкомиссиии, понимаете-ли, нет ветеринарного отделения и поэтому тамдают такие жетончики, чтоб нас принимали без очереди.

Секунд тридцать была гробовая тишина — доходило, что же это я такое брякнул. Но в следующие тридцать секунд я уже был не рад своей шутке! -А-а-а... ,так у них уже и для их скотов привилегии! Сволочи, гады, не пускать егобез очереди! Утопить его кошку! и т. п. Это как раз были годы, когда напартию всех собак вешали, а тут я еще и свою кошку повесил! Еле уговориллюдей меня выслушать, сказал им всю правду, пояснил, что я к этим привилегиямотношусь точно также. В общем когда я "отмазался" и все заулыбались, пустили меня к экзекутору без очереди. Но больше я так не шутил, народбыл на КПСС злой, ему было не до шуток, можно было и по шее схлопотать.